Я продолжал мирно проживать в пансионате на одной из центральных улиц Брюсселя. Полностью освоился с жизненным ритуалом, стал как бы «неотъемлемым элементом застолий», в основном, конечно, только во время обедов, так как к завтраку все выходили после сна, а ужинали некоторые у своих знакомых, друзей или в городе в различного рода ресторанах. Правда, иногда встречались за столом и в пять часов пополудни за чашечкой чая.
Постепенно я начинал чувствовать себя все более уверенно. Вместе с тем, встречаясь с Отто, я с каждым разом чувствовал какую-то отчужденность, но не мог понять причину. Во всяком случае, я не сторонился своего резидента и не проявлял какую-либо враждебность по отношению к нему.
Из проживающих в пансионате длительное время, кроме меня, оставалось двое – старенькие женщины, обладающие достаточным «состоянием», чтобы жить и не тужить в хорошем доме, имея комнату со всеми удобствами и питаясь вкусной и калорийной пищей. Кроме того, проживание в пансионате давало им возможность общаться с людьми и довольно редко покидать свою обитель, посещая какие-либо концерты знаменитых артистов.
Я вел более активный образ жизни, ездил по Бельгии, знакомясь с городами и различными достопримечательностями, основательно изучал историю страны и ее столицы, бывал с «друзьями» в театрах, на выставках, концертах, в музеях. Конечно, как человек «верующий» в Бога, регулярно посещал католические соборы и церкви. Правда, мало кто знал, что и там иногда я встречался с советским разведчиком Отто и его связистами.
Наблюдая за временными клиентами пансионата, я не всегда мог определить с точностью их социальную принадлежность. Да это и неудивительно. В этом отношении стоит привести только несколько примеров.
Свободное копирование
