Для мамы в тот период главной заботой, пожалуй, являлась моя сестра Женя, которая в 1943 году в восемнадцатилетнем возрасте закончила десять классов средней школы. Естественно, мама была озабочена её дальнейшей судьбой и думала, чтобы она продолжила учёбу и получила, прежде всего, высшее образование. В условиях провинциального Углича какие-либо перспективы на эту тему были просто абсурдны. Обучение в других города в военные годы тоже было весьма проблематично по многим причинам. Тем не менее, Женя несколько раз предпринимала попытки поступления в институты. В школе Женя зарекомендовала себя твёрдой "хорошисткой", так как училась только на "хорошо" и "отлично", поэтому сдавать в институт приёмные экзамены для неё не представляло никакого труда.
Правда, у неё в аттестате за 10-й класс все-таки оказались два "трояка": один - по немецкому языку, второй - по военно-физкультурной подготовке. В первом случае из-за своей строптивости и личной антипатии к учителю Николаю Николаевичу Черемовскому, которого презрительно называла "Колей-немцем", сознательно не училась по этому предмету. А во втором случае - к спорту относилась всегда с презрением и игнорировала физкультурные занятия.
Н.Н.Черемовский среди учительского коллектива был весьма уважаем, и слыл опытнейшим учителем, имеющим большой педагогический стаж. Достойный семьянин. Вместе со своей женой Анфисой (среди своих хороших знакомых её звали просто Фусой) они воспитывали двух детей. Кажется, старшей была очень привлекательная девочка Анечка, приблизительно одного со мной возраста, но, к сожалению, мы с ней никогда не были даже лично знакомы.
Сестра мамы, Зинаида Александровна Соколова (тётя Зина) с Фусой были в дружеских отношениях, довольно часто встречались и вели бесконечные разговоры на различные темы. Вполне возможно, что некоторые подробности грубого отношения Жени к тёте Зине становились известны и Николаю Николаевичу, который на уроках немецкого языка в мягкой и тактичной форме пытался, не переходя на личности, подсказать своей ученице линию правильного поведения со старшими.
Надо заметить, что Жене никогда не нравилось, чтобы ей кто-нибудь что-нибудь указывал и давал советы, она всегда считала, что только её мнение истинно верное и никогда ни перед кем не встанет на колени, чтобы изменить своё решение.
В итоге советы учителя, носившие дружеский рекомендательный характер, воспринимались ученицей как личное оскорбление.
Сразу после окончания средней школы, Женя вместе со своей школьной подругой Леной Андреевой, необыкновенно красивой девушкой, отправились покорять Москву, имея многоплановые намерения стать специалистами в различных областях от разведения, кормления, содержания и правильного использования сельскохозяйственных животных до организации и осуществления технологических и производственных процессов, способах обработки материалов в сфере самолётостроения. Обе подали документы сразу в два учебных заведения: Московский Зоотехнический институт, находящийся в ведении Народного Комиссариата Внешней торговли СССР и Московский авиационно-технологический институт. Успешно сдали вступительные экзамены не только за себя, но в порядке поддержки одновременно и за некоторых новых подруг, прошли через сито мандатных комиссий и были зачислены в число студентов сразу двух институтов. Однако из-за ограничений или полного отсутствия в общежитиях мест для студентов, а также невозможности получить прописку даже в частном секторе, что исключало иметь продовольственные карточки и стипендию, вынуждены были возвратиться восвояси.
На следующий, 1944 год обе подружки собрались ехать в недавно освобожденный от немцев Киев, отправили документы в институт лесной промышленности и получили вызов, однако по каким-то причинам эта поездка не состоялась.
Без особого желания, лишь бы только куда-либо пристроиться, Женя пыталась пробиться в Угличскую специальную школу мастеров сыроварения, которая функционировала при Всесоюзном научно-исследовательском институте Народного Комиссариата Мясной и Молочной промышленности СССР. Сам институт, так же как и спецшкола, хотя и находились в Угличе, но были сверхсекретными организациями, не хуже, а может даже лучше, чем Угличская ГЭС, поскольку обеспечивали партийную и государственную верхушку свежайшей высококачественной мясомолочной продукцией. Поступление в спецшколу для Жени так же оказалось закрытым, что очень было, жаль, так как творожок со сметанкой и сахарком она очень любила, но тогда об этом и мечтать было невозможно.
Свободное копирование
