В один из выходных дней мы снова едем на экскурсию. В этот раз, экскурсия к Великой Китайской стене. К сожалению, я была достаточно мала, чтобы запоминать рассказы экскурсовода и какие-то архитектурные вещи, которые мне не были интересны. Очень интересно было смотреть с высокой точки на извивающуюся змеей и, уходящую далеко за горизонт, стену.
И вторая экскурсия, которая мне запомнилась, это поездка на Минские могилы.
Гробницы династии Мин – это мемориальный комплекс, на территории которого находятся могилы тринадцати китайских императоров династии Мин.
Вглубь комплекса ведет аллея, по сторонам которой стоят каменные статуи священных животных. Огромные слоны, лошади, верблюды, мифические звери настолько грандиозны, что человек рядом с ними выглядит маленьким и беспомощным. Родители усаживают нас детей на эти статуи и фотографируют на память.
Наступила гнилая китайская зима. Я особенно тоскую по Москве, ведь сейчас там такая прекрасная зимняя пора.
У папы заканчивается срок контракта работы в Китае. Ему предлагают его продлить. Отец ставит условием дать ему возможность работать без напарника, отношения с которым так и не сложились. Советское начальство отказывается выполнить условие отца, и мы готовимся к возвращению домой.
Я чувствую, что родители расстроены. Они хотели, чтобы папа еще поработал в Китае, но, в очередной раз, помешали этому принципиальность отца и его сложный характер.
Китайские специалисты, работавшие с папой, очень тепло провожают нас. Нам дарят подарки, устраивают прощальный ужин в ресторане. Запомнилось, как в конце ужина официанты вынесли на большом металлическом подносе чашу, которая снизу подогревается огнем. В чаше кипит варенье из лепестков роз. Впечатляющее зрелище!
Очень переживает из-за отъезда отца Сю-син. После возвращения на родину папа несколько лет переписывался с Сю-сином, посылал подарки, когда у него родился сын , и на дни рождения. В годы культурной революции папа часто вспоминал Сю-сина, горевал о его судьбе. Таких как он, умных, образованных, интеллигентных, хунвэйбины просто насмерть забивали ногами. Но пока мы готовимся к отъезду и не знаем, какие страшные времена предстоит пережить китайскому народу.
А я счастлива. Наконец-то, домой!
Десять долгих дней мы едем в поезде. По местному радио звучат русские песни в исполнении Клавдии Шульженко, Марка Бернеса, песни, посвященные советско-китайской дружбе, китайские песни.
«Русский с китайцем братья вовек.
Крепнет единство народов и рас.
Плечи расправил простой человек.
С песней шагает простой человек.
Сталин и Мао слушают вас»
- каждое утро бодро поют по радио.
Среди песен звучит и та, которую мы выучили на китайском языке в школе и несколько куплетов которой, я помню до сих пор. Она называется «Алеет Восток». Эта песня о Мао Цзэдуне, Звезде, спасающей народ, о Коммунистической партии подобной Солнцу.
Наконец мы приближаемся к Москве. Мелькают платформы подмосковных станций, и вот мы уже в черте города. Поезд приближается к вокзалу. По радио победно звучит песня: «Утро красит нежным светом стены древнего Кремля …» в исполнении Владимира Бунчикова и Владимира Нечаева. Меня охватывают волны ликования, восторга, предвкушения необыкновенного счастья. Я дома!!!
Я так много и подробно написала о кусочке детства, которое прошло в Китае. Все детские воспоминания до китайского периода, были приглушены новыми яркими необычными картинками жизни в этой экзотической стране.
Каждый раз, когда я слышу говорящих рядом на китайском языке людей, на меня накатывается теплая волна воспоминаний. Я сразу испытываю глубокую симпатию и даже родственное чувство к этим незнакомым приветливым людям из страны, которую я полюбила. Какое-то странное щемящее чувство. Перекидывается мостик в прекрасную, залитую ярким солнцем, пору моего детства, где папа, мама и я сидим около своей фанзы в саду, укрываясь от зноя пекинского лета. Редкие минуты, когда мы вместе. Родители ведут неспешные разговоры, и я счастливая рядом с ними.
Много лет я мечтала съездить в Китай. Не получилось. Теперь, глядя на фотографии Пекина, из облика которого почти исчез китайский дух, понимаю, что Китая моего детства уже нет. Не знаю, сохранили ли китайцы красивый старинный ансамбль загородного поместья, в котором мы жили, но в моих воспоминаниях он остался навсегда.
Свободное копирование
