В конце третьего семестра, перед экзаменационной сессией, у нас проводилась итоговая контрольная работа по математике за весь курс обучения. Работа это была очень серьёзная, на неё отводилось 4 часа. Групповые занятия по математике в нашем, 2-ом, отделении вела преподаватель кафедры Каролицкая Анна Иосифовна, симпатичная молодая еврейка с довольно свободным поведением и обращением со слушателями. Но, несмотря на показное «панибратство», спрашивала с нас по полной программе, расслабляться не позволяла. А из этого следует, что и контрольную, должна была проводить у нас она. Вадим шёл на эту контрольную, как на эшафот. Классический вариант проведения контрольных - слушатели сидят по двое за столом, а на доске заранее написаны задания для каждого варианта. Контрольная проходила в нашем, факультетском корпусе, в аудитории, где у нас проводилась самоподготовка в послеобеденное время. Но для этой цели ей мало кто пользовался, а если и пользовались, то только те, у кого дома заниматься не было условий, или, если нужно было работать с библиотечной учебной литературой. Я вспомнил, что был на кафедре математики ещё один, прямо – таки иезуитский способ проведения итоговых контрольных работ. В этом случае было 4 варианта заданий, которые, или заранее писались на доске, или раздавались слушателям в виде отпечатанных «билетов». Теперь мне кажется, что эта итоговая работа проводилась именно по такой методе. Поскольку слушатели сидели за столами по двое, то совпадения вариантов у слушателей могло произойти только через стол. Всё это «иезуитство» применялось для предотвращения списывания и подсказок.
И вот, в этот, для некоторых, судьбоносный день, мы как на праздник, с букетами цветов, в основном для того, чтобы сократить обзор преподавателю в сторону слушателей, пришли в эту аудиторию и начали рассаживаться за столы. Столы в аудиториях стояли обычно в три ряда, по 6 столов в ряду. Поскольку в отделении было всего 20 человек, то столов хватало с избытком. Сразу же были заняты все последние столы всех трёх рядов. Я оказался за средним столом, между двумя занятыми. Впереди меня сели Вадим с Аликом, а перед ними остались ещё два стола не занятых. Такая же ситуация сложилась и в остальных двух рядах. Сидим, ждём преподавателя, потихоньку перебрасываясь репликами. Входит Каролицкая, командир отделения докладывает о готовности слушателей к занятиям. Она окидывает быстрым взглядом ситуацию в аудитории и отдаёт распоряжение:
- За цветы спасибо, но переставьте их на крайний правый стол, а мой стол поставьте в угол к окнам, чтобы я вас всех хорошо видела. Всем пересесть за первые свободные столы, в порядке, в котором вы сейчас сидите. А где у нас сидят наши медалисты? Так, хорошо, в противоположных концах. Подходите и берите листы бумаги со штампами для черновиков и чистовых работ. Усаживайтесь побыстрей, я раздам вам зачётные задания, их всего 4 варианта. Кроме подготовительных листов, авторучек и логарифмических линеек на столах ничего не должно быть. Всё, начинаем, у вас 4 академических часа на всё задание. Успехов вам!
После раздачи билетов воцарилась мёртвая тишина, прерываемая шуршанием бумаги. Прочитав внимательно своё задание, я понял, что справлюсь часа за полтора, и начал работать. Надо оговориться, что на таких продолжительных по времени, проверочных мероприятиях, допускался некоторый демократизм. Нас выпускали из аудитории в туалет по прямому назначению, а заодно, и покурить, на время до 5 минут, но не более 2-х раз за всё время экзамена. Наши экзаменаторы прекрасно понимали, что за это время ничего сделать нельзя. Кстати сказать, Каролицкая была тоже не железная и, вдобавок, тоже курила. Курить она выходила в коридор и стояла напротив двери. А наш ряд примыкал к стене, в которой была дверь, и по этой причине она нас видеть не могла. В один из таких моментов Вадим повернулся ко мне и шепнул:
- Я пошёл сдаваться!
- В каком смысле?
- В прямом, и поднял обе руки.
- Не валяй дурака, напиши на академическом листе примеры, который не можешь решить, и передай мне!
- Не надо, мы оба погорим, тебе-то это зачем!?
- Делай то, что тебе говорят, придурок!
На этом диалог кончился, и я продолжил работу. Вадим остался на месте и занялся делом. Некоторые слушатели подзывали к себе Анну, чтобы что-то спросить по заданию, и этим самым отвлекали ей от аудитории. Это была наша тактика взаимопомощи. Я уже заканчивал свою работу и мог ёе сдать минут через 15, но в это время Вадим изловчился и передал мне лист с последними двумя примерами. Я когда увидел их, меня холодный пот прошиб! Я быстро переписал их на свой чистый лист своим подчерком, а Вадиму отдал его лист обратно. С начала контрольной прошло уже полтора часа, и я увидел, что Петька Гончаров уже идёт сдавать свою работу. Это было совсем некстати. Я отложил свой лист и занялся примерами Вадима. Я не замечал время, когда Каролицкая изрекла:
- А что-то у нас с Кареевым происходит, Гончаров уже, как полчаса сдал работу, а вы всё трудитесь?
- Анна Иосифовна, а разве время уже вышло?
- Да нет, но чего зря-то сидеть?
- Извините, но я не люблю торопиться, это не в моих правилах. Примерчики-то вы подобрали не слабенькие, боюсь на скорости допустить ошибку. И, чтобы не переделывать, не тороплюсь. Скорость-то, ведь на оценку не влияет?
- Да нет, не влияет, это я так, к слову, я вас не тороплю.
Пока я пререкался с Анной, увидел решение самого трудного примера, и расписал его минут за 15. Со вторым, по инерции, закончил минут за 10. Анна как раз вышла курить, и я передал решение Вадиму. Быстро закончил свою работу и пошёл сдавать. Каролицкая увидела меня из коридора и подошла принять работу. Посмотрела на меня и сказала:
- Вы как после марш-броска, с испариной на лице, и это при неторопливой-то работе?
Мы с ней вместе вышли в коридор, она пошла докурить сигарету, посмотрела на меня с иронией и сказала:
- А вы перещеголяли Гончарова!
- Это, каким же образом?
- Кареев, не надо темнить, я знаю вариант Николаева, ему его не решить никогда. Так вот, Гончаров решал один вариант, а вы если не два, то полтора точно. Учтите, вам теперь придётся за него и сопромат и физику сдавать. Смотрите не надорвитесь. А он это всё забудет.
- До свиданья, Анна Иосифовна, и спасибо Вам за науку. А я с Вашего разрешения пойду пива попью, во рту всё пересохло. А про Николаева, я Вам скажу следующее, и не только про него. Вы уже долгое время работаете в военном учреждении, у Вас уже было время познакомиться с образом жизни офицеров которые, в подавляющем числе случаев служат в таких гарнизонах где молодому офицеру негде найти себе жену. Женятся они по случаю, в основном на официантках военторговских столовых, машинистках и другом женском персонале, обслуживающим эту часть. Образование у них, в лучшем случае, 10 классов кругозор деревенской девчонки или девчонки из глухой провинции. Единственное их достоинство, это физическая и духовная чистота, непосредственность и доверчивость. Вот молодые лейтенанты и женились на таких молоденьких провинциалочках. Николаев не стал исключением из этого правила, он женился на одной из таких приехавших в ЦГВ по комсомольскому набору. Она родила ему двоих детей, образования никакого, кроме 10-ти летки и умения печатать на машинке. Вот и представьте себе, если его отчислят, то больше полка он не получит, и то, в «тмутакакане», где жене работать негде будет, а это уже нищета.
- Вы хороший товарищ, но рисковый до авантюризма, желаю Вам успехов.
- Мне это уже говорили, спасибо. Я Вам тоже желаю всего хорошего. И подумайте над моими словами. Таким, как Николаев, математика в войсках, нужна будет, как рыбе зонтик.
Так закончилась наша последняя встреча с преподавателем кафедры математики академии, «надгробным памятником», многих абитуриентов и слушателей нашей академии.
Свободное копирование
