После обустройства, налаживания элементарного быта и начала работ на делянке, жизнь в лесу набрала определённый ритм, которого мы и придерживались до завершения работ. С подъёма туалет, завтрак, построение. Лесозаготовители под командованием Юры Певзнера отправлялись на делянку выполнять основную работу. Я со своей хозкомандой оставался в лагере. С поваром составляли меню на обед, ужин и завтрак следующего дня. В остальном кухонная команда в надзоре не нуждалась, поскольку не первый раз выезжали на подобные «шабашки». У меня, практически, 3-4 часа до обеда было свободное время, и всё оно посвящалось рыбалке, и так в течение месяца. Можно было почти без натяжки считать это, своего рода отпуском. Подарок судьбы. В последующие обловы реки, я выяснил, что помимо форели в речке водится …сиг! и окунь. Впоследствии, при встрече с лесником, он как-то пригласил нас в гости, он полностью подтвердил все мои открытия. А его жена угощала нас жареными сигами. Дом его стоял на самом берегу Цны, куда впадала наша лесная красавица. И в Цне то же водилась форель и сиг, а кроме них ещё и другая, обычная для таких рек, рыба: щука, окунь, лещ, плотва и проч.
Речку я облавливал постепенно. Мне почему-то больше нравилось ходить вниз по течению. Это, видимо, было связано с тем, что в этом направлении левый берег был более открытым, а, следовательно, и более светлым, что давало возможность выхода на берег и выбора удобного места для ужения. Правый берег представлял собой непроходимую «крепь» из зарослей шиповника, ежевики, малины, боярышника и вездесущей крапивы. Местами к этому изобилию добавлялись кусты чёрной и красной смородины. А за этой колючей стеной стоял матёрый лиственный лес, состоящий из ольхи, берёзы, липы, дуба и ели. Вверх по течению, берега реки были поросши густым лиственным лесом, а при ширине реки в 5 метров это приводило к тому, что кроны деревьев смыкались и образовывали сумрачный туннель, что мало располагало к прогулкам в таких условиях. К тому же и рыба предпочитала более светлые участки реки. Речка была тихая с умеренным течением, с песчано-галечным дном и совершенно чистой и прозрачной водой. Для приготовления пищи и питья воду мы брали из реки. На вкус она напоминала хорошую родниковую воду. Когда я пишу эти строки, и перед моим взором опять встаёт эта восхитительная картина величия и неповторимой красоты творения Господня, я начинаю ощущать и тот, до боли душевной, с детства знакомый, аромат, который всегда был неотъемлемой частью этой красоты: это запах свежей, прохладной воды; пряный запах прелых, прошлогодних листьев; скипидарный запах здорового соснового леса и цветущей липы. Господи! Почему люди это всё безжалостно уничтожают!?
Свободное копирование
