VII, 30, пятница.-- В 10 час, когда Ив. Гр. ушел и я писал "Мери", принес тот же, который раньше, сторож повестки -- ту, которую я видел раньше и считал Пластову, и еще на 30 р. сер., которую я почел тут своей. Ничего особенного. Шел и думал бог знает о чем-то; деньги само собою думал Василию Петр., письмо подменить письмом своего изделия. Это думал очень спокойно, даже лениво, как предмет сам собою следующий и о котором нечего говорить.-- Взял письма и пошел было домой, не смотря на них, но, ступив несколько шагов, вздумал прочитать- письмо свое, зашел 9 переднюю отделения для приема простой корреспонденции и стал читать: "20 руб. Любиньке, 10 -- тебе". Итак, не должно и не нужно скрывать, это меня несколько обрадовало даже. Пришел, подаю Любиньке письмо, смотря при этом на другое, -- оно не Пластову, а Ив. Гр. из дому. До обеда большею частью писал Лермонтова, сидя в зале, после все вносил цитаты, теперь второй лист (бо--В), прочитал до конца 98 стр. Лермонтова, списал До 80-той почти, у меня до конца 8 стр. (4 листа), превосходно!
Вечером был у Вас. Петр, (в 8 3/4), при прощании сказал он: "То ли дело, когда вы жили холостяком -- всегда, когда хочешь, заходишь". Это меня утвердило решительно в мысли, что он стесняется Любиньки и Ив. Гр., без этого бывал бы попрежнему часто. Шел и думал все об этом прежде всего: скажу ему завтра (он должен придти), что, если он не будет ходить попрежнему часто, я схожу, сроку ему для испытания месяц; после прибавилось другое: "Если вы эту неделю не будете часто бывать, в следующем письме напишу домой, что схожу (чтобы узнать их мнение об этом и не слишком ли огорчатся), и как получу оттуда ответ, перехожу"; теперь окончательно, кажется, утвердился в этой мысли, что, однако, решительно не стоило никакого раздумья и колебания; если так, напишу домой почти все так, как есть; попробую это, вместе и полагаются ли они вполне на меня и можно ли с ними говорить откровенно. Ему, конечно, сказал о деньгах; он был весьма весел, кажется, потому, что почти уговорил Казанского отдать детей в гимназию и будет приготовлять их в таком случае. Тесть сидел у него.
Теперь прошла лень и, кажется, начну писать снова "Мери". Пятна чернильные выведены хорошо, масляные только гадят первые страницы.
В тот раз, когда я читал "Ревизора", я спросил у Вас. Петр.: "Правда ли, что я гадко читаю?" Он говорит: "Нет, напротив -- хорошо". Я этому почти верю, потому что думаю, что начал читать с некоторым чувством, а не совершенно по-дьячковски, как читал я, говорит Михайлов.
Утвердился постепенно в мысли, как в самом деле важны повести и романы для знания и суждения людей. Ив. Гр. и Любинька решительно для меня были бы непонятны без Гоголя в своих взаимных отношениях.
К Над. Ег., как я и раньше замечал, не идет ни ночной чепец, ни эта голубая узенькая повязка вроде бахромы, опоясывающая спереди чепец, которую она часто надевает; смотрю, правда ли, что лицо грубое -- неправда; нос чрезвычайно (в профиль) нежный и изящный, губки тоже.
Вчера Жюль Жанен в фельетоне "Débats" заставил улыбнуться насмешками над Прудоном; хотя я не люблю и не хочу никогда смеяться над нововводителями, но не мог не улыбнуться, читая слова, приписываемые ему "Débats", будто бы сказанные им в бюро: "Христианство s'use {Изводится.}, собственность s'usera" {Изведется.}; может быть, ее станет на 200--300 лет и пока я ее принимаю, хоть это дурное учреждение -- в сущности я верю, что будет время, когда будут жить по Луи Блану: chacun produit selon ses facultés et reèoit selon ses besoins {Каждый производит в меру своих способностей и получает в меру своих потребностей.}, -- это необходимо должно быть, когда производство увеличится и собственности не будет в строгом смысле, потому что у каждого всегда будет все, чего ему захочется, и потому предварительно захватывать и хранить будет не для чего. Ламартин молодец, по его речи в бюро иностранных дел, которую он напечатал, не зная, что устав этого бюро воспрещает публичность. Кормнен заставил от души похвалить себя своими ловкими сарказмами над Национальным Собранием в защиту того, чтоб президента выбирал народ: он, говорит, дает вам право отбирать у себя деньги -- конечно, для употребления в пользу общую, то еще не следует, чтобы он отдавал вам все свои права. Остряк, резкий человек! молодец!-- 12 часов, ложусь.
