3 сентября. Меня разбудил дождь, барабанивший по крыше. Собака протискалась от ног к изголовью и согревала меня своим дыханием. Поднявшись, я начал собираться в дорогу. Установив инструменты и уложившись, я попрощался со своими гостеприимными хозяевами и двинулся в путь. Теперь я пошел около гор. Здесь было протоптано множество тропинок. Мы выбрали желаемую из них, лишь только выбрали направление. Пройдя старое русло, пески дюн и болотные следы прежних протоков моря, мы пошли по краю увалов, обходя болотистые места. Глядя издали на обнаженные материковые пласты, невольно поражаешься тем, что растительный живой слой земли покажется удивительно тонким. Он представляется листиком тонкой папиросной бумаги.
Справа видна голая вершина горы, совершенно обнаженная, утесистая.
В поисках фанзы Коу Фу мы исколесили порядочно. Указывали то на одну фанзу, то на другую, и в конце концов я потерял свой обед и нашел его только благодаря выстрелам охотников, стрелявших кету. Наконец, потеряв надежду найти таинственного Коу Фу, мы решили остановиться в первой же удобной фанзе. Пока мы располагались получше, пока обедали, явился и сам Коу Фу. Это был мужчина лет 40, брюнет, безусый и безбородый, сухой, высокого роста, лицо его, покрытое рябью, свидетельствовало, что он перенес оспу. Уже вечером я приступил к его опросу, но, к сожалению, от него ничего не мог добиться. На все задаваемые ему вопросы он только и отвечал: "Пуюла" ("Не знаю"). Потеряв напрасно два часа времени, я махнул рукой и занялся другими делами... Жители рано ложатся спать, а я, по привычке, долго еще сидел и занимался, пока не задремал. Тогда я пошел в сарай, где, укутавшись поплотнее в одеяла и бурку, думал было уснуть. Но заботы о будущем, беспокойство за дальнейший трудный путь волновали меня настолько, что я решительно измучился. Только перед рассветом я немного задремал, как бы после тяжелой болезни.
Свободное копирование
