Бездарность, талантливый -- новые площадные выражения в нашем литературном языке. Дмитриев правду говорил: что "наши новые писатели учатся языку у лабазников".
Доход таможенный в Англии на 1839 г. составил 58 миллионов, во Франции 104 мил. Большая часть сего дохода в Англии падает на статьи потребления, а именно: сахар, чай, спиртные напитки, вина, табак, кофе и какао, фрукты, зерна, провизии царства животного, т.е. 485 мил. или 81 со ста всех таможенных доходов. Вот это доход и торговля.
А доход России, сего сторукого Бриарея, который может запустить одну лапу в Китай, другую в Персию, третью в Америку и так далее?! Армия и отношения внешней политики государства должны быть обращены на одно: на расширение торговых сношений, а у нас о них и не помышляют. Мы проливаем кровь свою за Кавказом, а англичане там торгуют. Нет ничего хуже политики сентиментальной, которая руководствуется антипатиями и симпатиями произвольными и предубеждениями.
* * *
Меншиков говорит, что после конвенции нашей с Австрией о плавании по Дунаю Австрия должна назначить Воронцова послом своим в Петербург.
* * *
Тьер искусный и бойкий политический памфлетер. Но из того не следует, что он великий государственный человек. Разве каждый отважный и ловкий застрельщик или даже удачный партизан годится в полководцы? Беда во Франции в том, что каждый журналист смотрит в депутаты, а каждый речистый депутат -- в министры.
* * *
...Обольянинов, как и все царствование Павла, был, вероятно, излишне очернен. Довольно и того, что было в самом деле, но враждебные партии не довольствуются истиной. Я после слышал, что Обольянинов был человек не злой и не без смысла.
В рукописях Пушкина нашел я следующее: "Читал сегодня послание князя Вяземского к Жуковскому. Смелость, сила, ум, резкость, но что за звуки! Кому был Феб из русских ласков? Неожиданная рифма. Херасков не примиряет меня с такой какофонией; Баратынский прелесть".
* * *
Сальванди, в ответ политико-академической речи Виктора Гюго, в которой он, между прочим, хвалит Дантона, очень умно сказал ему, что его предки -- не Наполеон, Сиейе, Мальзерб, а Руссо, Пиндар, Псалмопевец (Давид, кажется, тут лишний). Это мне напоминает мой разговор с Гюго, когда я был у него в Париже. Я все старался направить его на литературу, а он все сворачивал на политику, на поляков, на императора Николая. "Я люблю императора Николая, но на его месте я бы сделал..."
* * *
Мопс без ошейника и без цепи. Название русской книги в каталоге Пушкина.
Свободное копирование
