Частым проявлением истерии оказывается потеря речи или слуха, а иногда – и того и другого одновременно. Несколько лет назад я был в Барнауле на консультации. Мне показали девочку лет 14–15. Она держала в школе переходные экзамены. Письменная работа по математике была сдана, а утром, в день экзамена по географии, к которому она была не очень готова, она внезапно онемела. Её лечили смазыванием голосовых связок, электризацией гортани… Она могла немного говорить, но только чуть слышным сиплым шёпотом. Достаточно было 10-минутного внушения, и она сразу же заговорила громким голосом. Интересно, что это не единственная известная мне «жертва географии».
За несколько лет до поездки в Барнаул у меня лечилась студентка Рабфака, заболевшая афонией (утратой громкой речи) также в день устного экзамена по географии. Когда с больным знакомишься глубже, всегда находятся ещё другие причины, часто даже более основательные, более важные. Однако видимой причиной, последней каплей, переполнившей чашу, у этих двух больных были волнение и страх перед предстоящим испытанием. Они онемели от страха.
Значительную часть истерических проявлений и можно бывает понять как выражение сильного волнения. Хорошо известно, что от волнения, от неприятной неожиданности могут подкоситься ноги, отняться язык и у здоровых людей… Непонятной, болезненной остаётся только задержка, «фиксация» этих проявлений волнения.
Истерической может быть даже утрата зрения – слепота. Однажды специалист по глазным болезням направил ко мне пациентку. У неё быстро ухудшалось зрение, хотя исследование глаз не обнаружило никаких отклонений. Правда, иногда глазное дно может оставаться неизменным даже при воспалении зрительного нерва: конечно, такую слепоту лечить внушением бесполезно. У пришедшей ко мне больной слепота оказалась психически обусловленной. Она рассказала свою историю: слепнуть она стала после того, как потеряла неожиданно в один день и мужа, и единственного сына. Они погибли при железнодорожном крушении. Жизнь потеряла для неё все краски, всю привлекательность. Её настроение можно было выразить словами: «не глядели бы мои глаза». Она потеряла сон, в неё постоянно болела голова, а глаза и в самом деле перестали глядеть. Понадобилось всего три или четыре внушения: больная стала спокойно спать, у неё прошли головные боли, и она стала видеть. Я помню, как она просидела целый день в саду, наблюдая за прохожими. Она наслаждалась тем, что видела их! А она ведь собиралась поступать в артель слепых… Помню случай, когда один врач в Ленинграде внушением вернул зрение больному, страдавшему слепотой 15 лет.
Нет никакой возможности перечислить все проявления истерии. Её не напрасно называли хамелеоном, обезьяной, великой обманщицей. Истерия может походить на самые различные заболевания. Бывают даже истерические нарушения со стороны внутренних органов: например, истерическая рвота, истерическое недержание мочи и проч.
На приём в невропсихиатрический диспансер пришла однажды миловидная девушка. Она приехала лечиться с Дальнего Востока, за несколько тысяч километров. Помню её тон, с которым она обратилась к группе студентов, присутствовавших на приёме: «Девушки, ведь я молода. Я тоже хочу жить, любить!» У неё были все основания огорчаться. Стоило её остаться вдвоём с молодым человеком, особенно если он её нравился, как у неё немедленно начиналась непреодолимая рвота. Если присутствовал кто-то третий, рвота никогда не наступала. В происхождении истерии нередко играют роль какие-нибудь детские переживания, детские травмы. Так было и с этой больной. Детские впечатления от игры в «папу – маму» оставили стойкий отпечаток в её сознании. Её отношение ко всему, связанному с полом, ко всему любовному, к её собственному влечению было неразрывно связано с отвращением. Рвота была лишь телесным проявлением этого отвращения.
Свободное копирование
