Я в это время обосновался на станции Куинга в дежурной комнате паровозных бригад, часто читал газеты и был в курсе, как развивалась революция в Забайкалье. В северной части Забайкалья было тихо, а в южной по рекам Газимуру и Аргуни семеновцы стали делать набеги, чтобы отомстить аргунцам, кое-кого взяли в плен, пригнали в Даурию и расстреляли, поэтому аргунцы снова организовались во главе с товарищем Вторушиным, который у нас был полковым писарем. Аргунцы примкнули к красногвардейцам и стали действовать совместно, прогнав Семенова в Маньчжурию. Но с Запада приехал чехословацкий корпус, который растянулся по всей Сибири до Иркутска. Колчак договорился с их командованием, чтобы они выступили против Советской власти, и вся Сибирь оказалась в руках белых.
От Иркутска белогвардейцы и белочехи повели наступление на Читу, а разве могли красногвардейские отряды удержать регулярный чешский корпус? Конечно, стали отступать. У красных командовал Лазо, его в дальнейшем схватили японцы и казнили.
В дежурной комнате жил комендант станции, мы с ним хорошо подружились. Он мне говорил, что чехословаков придется пропустить, но надвинулась еще одна беда: японцы высадились во Владивостоке, и с ними придется воевать.
Пошли эшелоны с войсками. У нас в Куинге никакого сопротивления не было: сначала прошли красные эшелоны, за ними – белые и японцы. А аргунцы попали в окружение около станицы Улятуй, стали прорываться, но большинство попали в плен. В том числе и командир полка Вторушин, и с ним немало бойцов. Из газеты мы узнали, что их всех привезли на станцию Мациевскую и там расстреляли. Во время расстрела несколько человек вырвались и убежали, им удалось спастись, но немного, человек пять, а остальные все погибли.
Свободное копирование
