В полк мы вернулись в феврале 1915 года. И в том месте, где стоял наш полк, вскоре разгорелся снова бой. Было это на реке Стоход. Река делала излучину, и в дуге находился фольварк, небольшое помещичье имение, огороженное каменной стеной толщиной 1,5 м и высотой 2,5 м. В этом имении находились наши.
И вот 15 февраля, с 2-х часов ночи немцы открыли артиллерийский огонь с ожесточенной силой. Часа 2 они стреляли, а потом все стихло. Когда стало рассветать, то мы увидели, что по ту сторону реки Стоход немцы пошли цепями на поместье. От нашего расположения до них было всего 1,5 тысячи сажень, или 3 тыс. м.
Пулеметные пули до немцев не доставали, но из пушек можно было бы стрелять по ним. Приказа не было, и пушки молчали. А там, за холмом, разгорелся бой. Немцы сумели занять имение, укрепились в нем. Наша пехота поднялась было в атаку, но опять без артподготовки, а немцы били по нашим из пулеметов и батарей. Какой-то сумасшедший генерал отдал приказ взять во что бы то ни стало имение. Вот пехота и поднялась, но только зря губили людей.
Перед вечером последовал новый приказ по нашему казачьему полку: Выделить по 4 человека от каждого взвода и отправить в штаб полка. В число этих казаков попал и я. Когда мы приехали в штаб, то нас собралось 200 человек. Сформировали 2 сотни, подошли еще солдаты из других полков. Так вот организовали сводный полк для прорыва.
Всю эту ночь мы нисколько не отдыхали, а утром, на рассвете, пошли в прорыв. Выдали нам к винтовкам штыки, мы их привернули и пошли в атаку, в наступление. И вот тут взял меня ужас: впереди немцы скосили столько нашей пехоты, что из трупов выложили брустверы, за которыми они прятались, так как место у реки было чистое. Ну, думаю, эти уже отвоевались, какая же будет моя участь?
Вдруг наше командование отдает приказ: окапываться на месте, а сами давай ходатайствовать перед высшим командованием, чтобы сначала сделали хорошую артиллерийскую подготовку, а тогда идти на штурм. Мы окопались и просидели в окопах целый день и всю ночь до 4-х утра.
И вот в 4 часа утра наши батареи открыли огонь. Но вели его всего один час, и мы сразу пошли в атаку. Пройти нам надо было 1,5 км, впереди весь путь был усеян трупами. Мы ползли между ними, а немцы поливали нас как оружейным, так и пулеметным огнем. Вдруг мы почувствовали, что их стрельба стала ослабевать, становилась все меньше и меньше, и когда мы подползли на 100 м до стены, то огонь от немцев совсем ослаб.
Видно, наши батареи хорошо поработали и подавили немецкие. Как только наша артиллерия перенесла огонь в тыл немцев, то мы сразу же поднялись и пошли в атаку. Подбежали к стенам и начали кидать гранаты, прорываться в места, которые были разворочены снарядами.
И вот мы прорвались внутрь поместья, защитников там оказалось совсем мало, большинство уже были убиты или ранены. Со всего немецкого гарнизона взяли в плен человек 200, а убитых и раненых было около 4-х тысяч. Трупы закапывали целый день. Вечером нас подменила пехота, а мы отошли к своим коноводам. Пехота продолжила похоронное дело. С нашей сотни из 20 человек невредимыми вернулось только 8. Пятерых убило, а семерых ранило, примерно то же было и в остальных сотнях.
Свободное копирование
