КОМУ ПРИНАДЛЕЖИТ ПРОСТРАНСТВО?
Пока я решал свои мелкие личные проблемы, на далекой Родине решался вопрос исторической важности – быть или не быть частной собственности на землю? В конечном счете, этот вопрос оказался мудро заболтан в разговорах и спущен на тормозах без перехода в стадию радикальных реформ, которые имеют в нашем Отечестве странное свойство всегда оказываться возмутительно неправильными. Однако, пусть это уже и не актуально, мне хотелось бы все же поделиться впечатлениями о стопроцентно реализованной частной собственности на землю, которую я наблюдал в Канаде.
В Канаде принцип раздачи земель в частные руки практиковался изначально. Еще в 19-м веке новоприбывшим сразу же выдавали энное количество гектаров под ферму. Я слышал цифры от 40 до 120 Га - видимо они варьировали. Собственно, этим только и можно было привлечь желающих ехать к черту на рога в страну бурых медведей и полярных снегов и строить себе избу в чистом поле из подручных средств. Таким образом, вся земля вокруг городов оказалась в частных руках. Лес вокруг Оттавы был вырублен фермерами. Для Великобритании это оказалось благом. Канада кормила метрополию хлебом во время первой мировой войны.
Сельское хозяйство в Онтарио постепенно становилось нерентабельным и сходило на нет, в значительной мере по причине долгих и суровых зим. Государство выкупило у фермеров часть земель для создания национальных парков. Поэтому в этих парках нет вековых деревьев – все эти леса молодые. Затем началось строительство автострад, для которых также выкупали землю у частных хозяев. Невыкупленная земля так и осталась у наследников канадских пионеров и является сейчас просто разновидностью недвижимости. Как же все это выглядит?
Сразу удивляет колючая проволока вдоль большей части шоссе. Она начинается сразу за обочиной и придорожной канавой. Остановиться и сходить в лесок по зову естества проблематично. Технически перелезть через колючую проволоку можно, если приспичит, но как-то не располагает. Кустарник за проволокой или тоже колючий, или покрыт толстым слоем трухи и пыли от полной нехоженности. Про себя, я называл этот феномен «лунной пылью». Люди настолько привыкли ходить по отведенным тропам, что даже в национальных парках, где, казалось бы, ходить можно везде, гуляют только по дорожкам, а пространство леса оставляют братьям нашим меньшим. За зверей можно порадоваться, но людей, не знакомых со счастьем свернуть с дорожки и зашагать куда глаза глядят, как-то жаль. Лес моего детства, покрытый сетью больших и малых дорожек, и пропитанный ими, как тело пропитано кровеносными сосудами, остался в Подмосковье.
Частными оказываются и небольшие озера, которых в Онтарио много. Частное озеро – это аналог нашего дачного поселка, который весь располагается вокруг озера одной круглой улицей. Каждая дача имеет выход к озеру, но чужакам доступа к воде нет. Впрочем, на некоторых частных озерах имеется крохотный публичный «пляж» длиной метров в двадцать. А как-то раз один знакомый пригласил нас на пикник на частный остров, принадлежавший его другу. Для такой поездки требовалось разрешение хозяина, хотя ни охраны, ни заборов на озерном островке размером с полгектара, конечно, не было.
Такая жизнь формирует совершенно особое восприятие пространства, в которых человек вечно курсирует по отведенным ему узким коридорчикам. Пространство абсолютно структурировано. Оно разлиновано на квадратики, учтено, сосчитано и распределено. Я вдруг осознал, что у себя дома я владел не только квартирой и дачей. Весь лес, занимавший половину московской области, пусть формально приписанный к колхозам и совхозам (а может и вообще ничей, какая разница) принадлежал ежеминутно и в полном своем объеме каждому жителю Москвы и Подмосковья, а по большому счету и всей страны. Есть все же какая-то разница между владением вещами и владением пространством …
Впрочем, в самой Оттаве с пространством совсем неплохо. Там много больших и ухоженных парков, в которых постоянно что-то организуется. Там гуляют с детьми, кормят сурков, белок и бурундуков, на что-то смотрят, кого-то слушают, случайно встречают знакомых, греются на вечернем солнце, и просто дышат чистым как горный ручей канадским воздухом. В сентябре, когда уже не жарко, но еще не холодно, этот воздух пьянит своей резкой свежестью и каким-то особенным хрустящим вкусом. А на фоне безупречно синего неба краснеют от ночных холодов большие зубчатые листья канадских сахарных кленов…
Свободное копирование
