Но нередко мои малыши огорчали болезнями. Переполненные группы в детском саду (а до того в яслях), далеко не полноценное питание, перенесенные в микровозрасте лишения не сделали их крепышами.
Взвалив на себя несколько должностей, я умудрялась по пути с работы на работу забежать к детям (где бы они ни были – дома или в садике). Всё свободное время, как бы мало его ни было, посвящала им. Это было единственно радостные и самые целебные для меня часы.
Но избегать болезней не удавалось. У Сашеньки – частые простудные заболевания, ангины, однажды даже перитонзиллярный абсцесс, У Володи – мало того, что нам с трудом удалось справиться с пилороспазмом в грудном возрасте – так ещё, когда он начал говорить, проявилось заикание.
Впервые заметив это, я боялась даже произнести вслух своё подозрение – страшно было признать, что это так. Очень уж не хотелось поверить в это. Мама потом призналась, что и она замечала и испытывала то же – и мы друг другу об этом не говорили.
Но однажды, когда, соблюдая очерёдность в прогулках (у ребят тогда было одно пальто на двоих), я завела Володю домой, намереваясь одеть Сашу, Володя спросил: «М-м-мы уже п-п-погуляли?»
Я буквально рухнула от неизбежности, И мама расплакалась. Сомнений нет – заикание отчётливое. И что ждёт моего маленького?! Что ждёт его в детской среде, в школе, в будущем, если не принять срочные меры? И какие должны быть эти меры? Почему с самого раннего разговорного возраста он заикается? Наверное, причина та же, что и для пилороспазма.
Логопеда ни в Соцгороде, ни в Каменск-Уральске нет. Я с логопедией не знакома, спросить не у кого, прочесть негде. И спас, наверное, только невероятный протест материнской души.
Присматриваясь и прислушиваясь, на каких буквах возникают затруднения, я убедилась, что заикание происходит на губных согласных. И тогда я стала просить Володю произносить соответствующие слова не только медленно, но и стараясь при этом сжимать губки неплотно, говорить почти нараспев. Удалось представить всё это игрой, в которой слова становились как бы смешными. И мы смеялись вместе – хотя мне было совсем не до смеха. На наше счастье, малышу эта игра показалась забавной, и это давало мне возможность повторять «игру», тренировать, подбирая и произнося соответствующие буквы и слова. А малыш помогал своим участием и послушанием. Вряд ли помнит он это время –был ещё очень мал. Не помню, рассказывала ли я ему об этом потом.
Но всё прошло благополучно. Хотя это только сказка скоро сказывается, дело делается далеко не так быстро. После операции по поводу мастоидита (а в клинике он был без меня!), имел место рецидив заикания (а это уже на третьем году жизни). И я очень испугалась, заметив это при выписке его из Свердловской клиники.
Но мы с Володенькой уже были «учёные» и постепенно, тем же методом логопедической самодеятельности потихоньку справились с этой бедой. Но всё это время, пока мы не достигли цели, я была, мне кажется, несчастнейшей из несчастных.
Свободное копирование
