Но вот о Додике, которого я описывала раньше и которого я снова увидела во всей его внутренней некрасивости. Сразу по приезде он оценил обстановку. Он сразу же вызвал жену, отыскал все ключи, сберегательные книжки и бумаги в Мишиной квартире. Разузнавал, где находится машина, где администрация кооператива. Он совсем не занимался Мишей, а только рыскал по делам меркантильным. Еще до похорон, не теряя времени, он заказал контейнер и отправил всё, что мог, к себе в Кременчуг. Успел объездить все сберкассы (сберкнижек было не то 5, не то 6 – всего на семьдесят с чем то тысяч рублей). Ознакомился с наличием в них завещаний. В двух или трех из них было завещание на его имя. Две сберкнижки были не завещаны, а одна – на 9 тысяч рублей была – совершенно неожиданно – завещана почему-то мне. И это обстоятельство так всполошило, так разгневало Додика, что он буквально потерял контроль над собой, предположив, что я могу или буду претендовать на наследство. А мне и в голову это не приходило! Я думаю, что не только мне, но и Розе, и Абраше – ведь нам всем Миша приходился одинаково – двоюродным братом – тоже не приходило Никогда с этим вопросом не сталкивалась и никогда на это не рассчитывала. Наверное, мне нужно было бы родство свое документально подтвердить – так я теперь думаю. А тогда и мысль такая меня не волновала.
На фоне печальнейшего обстоятельства – самой смерти Миши, тревожил мой поспешный, не согласованный с академической частью факультета усовершенствования отъезд. Тем более, что из Питера Саша серьезно торопил меня, сообщая, что меня грозят исключить из цикла за длительное отсутствие без разрешения и сообщить по месту работы. Ведь это - командировка, и оплачивается она помимо должностного оклада. И это тоже могло быть поставлено мне в вину! А сам факт исключения! А возраст то мой уже преклонный, пенсионный – так и работы можно лишиться! Но с другой стороны, как я могу уехать перед самыми похоронами?
И вот на фоне этих, мягко говоря, напряженностей, мне ещё пришлось выслушивать дрожащего от ярости и жадности, фактически малознакомого мне, хоть и родственника! Как это могло быть, что Миша меня, такую-сякую отметил? Картина была впечатляющая. Единственный наследник большого семейства, он, по-видимому, так увлёкся поочередным получением всех наследств, что и контроль над собой утерял, перечислял всех, начиная с родителей: «Умерли родители – наследство получил только я!». «Умерла Катя Левит – наследство получил только я!». « В Узбекистане умерла Вера Левит – наследство получил только я!» «Умерла Полина – только я!». И вот теперь Миша – наследство должен получить только я!». А никто и не претендовал, картина получилась очень омерзительная! Успокаивали его все – и Роза, и Абраша Шапиро, и даже я.
Не знаю, отдал ли ему жилищный кооператив двухкомнатную Мишину квартиру, получил ли он Мишину «Волгу» - понятия не имею. Слава Богу, перед факультетом Усовершенствования врачей я оправдалась – обошлось без неприятностей. Уже после моего возвращения из Питера позвонил мне Додик. Успел сказать, что звонит мне третий раз – я ему и договорить не дала. Уж больно противными были его поступки. Простите мне, детки мои, потерю такого милого родственника.
А вот перед Абрашей я виновата – это, конечно, так.
Свободное копирование
