Во второй половине дня лакей сообщил, что какой-то офицер одного из туземных полков просит Ее Величество принять его. Поскольку Государыне нездоровилось, она поручила мне встретиться с этим офицером, и я направилась в четвертое крыло Дворца, где ждал приема офицер Проходя по длинным коридорам, я услышала чьи-то грубые голоса. У дверей одного из салонов я застыла в ужасе: солдаты Сводно-пехотного полка меняли караул. Но смена караула уже не была той торжественной церемонией, какой она была еще совсем недавно! Когда в салон вошла новая группа солдат, они буквально кинулись в объятия своих товарищей, восклицая при этом: "Поздравляем новорожденных граждан свободной страны".
Обойдя стороной "новорожденных граждан", я встретила поручика Маркова, которому объяснила причину, по которой я пришла вместо Государыни. Бедный мальчик был ранен, он едва стоял на ногах, но дух его был несгибаем.
- Мадам, - проговорил он, - я пробивался сквозь толпы черни ради того, чтобы увидеть Государыню Императрицу и заверить Ее в своей преданности. Эти убийцы хотели сорвать с меня погоны с Ее инициалами. Я им заявил, что их дала мне Ее Величество Императрица, и
только Она, и никто другой не вправе лишить их меня. Наконец-то я добрался сюда... Умоляю Вас, попросите Ее Императорское Величество разрешить мне остаться где-нибудь рядом с Нею. Я готов даже мыть посуду. Я буду выполнять любую работу, только позвольте мне остаться!
Я обещала Маркову передать его слова Государыне. Возвращаясь, я слышала смех и пение солдатни. Расстроенная и возмущенная их отвратительным поведением, я сообщила о нем Ее Величеству.
- Несчастные, - ответила Она, - но это не их вина, а вина тех, кто их обманывает.
Она пошла навстречу просьбе бедного Маркова и велела мне встретиться с генералом Ресиным, чтобы тот включил молодого офицера в свою часть.
Как мне представляется, большинство людей, оказавшихся в положении Императрицы, которой нужно было спешно уезжать, стали бы упаковывать свои драгоценности. Но драгоценности всегда были для Государыни второстепенной деталью. Главные Ее сокровища относились к области чувств и воспоминаний. Наблюдая за тем, как Она собирает любимые книги и фотографии, я подумала, что и в эту минуту, как и всегда, Государыня прежде всего оставалась женщиной, а уже потом Императрицей. И мысль о том, что Ей придется оставить этот дом, с которым у Нее связано столько счастливых минут, должно быть, была для Нее мучительна. Она превратила Дворец в уютное жилище, здесь у Нее на глазах росли Ее прекрасные Дочери и обожаемый Сын. И здесь Ей придется испить горькую чашу унижений и страданий.
Разбирая Свои сокровища, Государыня увидела одну фотографию и, очевидно по ассоциации, вспомнила о Петрограде. Она попросила меня позвонить князю Ратаеву", коменданту Зимнего Дворца, и заверить его, что Она мысленно со всеми ими. К счастью, мне удалось выполнить просьбу Императрицы. Князь сам снял трубку.
- От всей души благодарю Ее Императорское Величество. Мы пока живы, но толпы окружают Дворец, - сообщил комендант.
После обеда мы отправились к Их Высочествам, а затем - в лиловый будуар. От Государя по-прежнему не было никаких известий. Ходило множество слухов. Упорно утверждали, что Он вернулся на Ставку.
Свободное копирование
