В среду в пять утра мы спустились в опочивальню Ее Величества. Она бодрствовала, и когда мы открыли дверь, Она прошептала:
- Тсс... Мари спит. Поезд опаздывает... Вероятнее всего, Государь не приедет раньше десяти.
Государыня была полностью одета. Заметив Ее печальный вид, я не удержалась и спросила:
- Ваше Величество, отчего же поезд опаздывает?
Императрица слабо улыбнулась, но ничего не ответила. После того как мы с Анастасией вернулись к себе в спальню, Великая княжна взволнованно проговорила:
- Лили, а ведь поезд никогда не опаздывал. Ах, поскорей бы приехал Папа. Мне что-то нездоровится. Что же Мне делать, если я заболею? Тогда Я не смогу ничем помочь Мама... Ну, скажите же, Лили, что Я не захвораю.
Попытавшись утешить Ее Высочество, я убедила Ее лечь в постель и уснуть. Но у бедной Девочки начиналась корь. Анастасия была славным Ребенком: в Матери Она души не чаяла и с радостью бегала выполнять Ее поручения. Недаром Государыня всегда говорила о младшей Своей Дочери: "Это мои ноги!"
Встретив меня в комнате Ольги незадолго до девяти, Ее Величество все еще рассчитывала, что поезд прибудет в десять.
- Возможно, он задержался из-за снежных заносов, - проронила Она.
Государыня прилегла на кушетку, я села на пол около Нее. Мы переговаривались негромко. Ее Величество главным образом заботила моя бессонница.
- Сядьте на кресло, Лили, а ноги положите на кушетку, - посоветовала Она.
- Нет, нет, Ваше Величество,- возразила я.- Об этом и речи быть не может.
Но по Ее настоянию я все-таки положила ноги на конец кушетки.
Пробило десять часов, но никакого поезда слышно не было. Наступило первое марта - месяц, роковой для Дома Романовых, поистине можно было сказать: "Бойся мартовских ид!" Первого марта был задушен Император Павел I, а за тридцать лет до нынешнего дня бомбой был смертельно ранен дед Государя, Царь Александр II.
Марту 1917 года суждено было стать свидетелем падения Династии.
Свободное копирование
