Май был на исходе. Прибыв в Париж, я пошел в главное управление Шпеера, где мне сказали, что никакого отпуска у меня нет, и дали направление в знакомую мне семинарию.
Но в семинарию я не пошел, а снял номер в отеле рядом с Восточным вокзалом. Никакой реквизиции у меня не потребовали. Приведя себя в порядок после долгого пути, я пошел отыскивать адрес, данный мне Павлушей.
Я поднялся, как мне сказал Павлуша, на пятый этаж. Позвонил. Никто не ответил. Я пошел по второму адресу, к его знакомым. Я открыл дверь в заборе и очутился во дворе, в дальнем углу которого стоял трехэтажный дом в плачевном состоянии. Штукатурка во многих местах отстала, и оголенные местами темно-коричневые кирпичи выглядели, как лишаи на сером фоне дома. Входная дверь оказалась с боковой стороны.
Дверь мне открыл коренастый мужчина и, не задавая никаких вопросов, пригласил зайти.
– Заходите, заходите, – сказал Павлуша, – здесь все свои.
За столом сидело несколько человек: пили чай. Павлуша меня представил и познакомил с присутствующими, среди которых была его жена.
– После вашего отъезда, – обратился ко мне Павлуша, – я решил, что мне нечего было оставаться в лагере, сел на поезд и примчался домой. Точнее – я убежал! Письмо, которое я вам дал перед вашим отъездом, больше не актуально.
Я вернул письмо. От предложенного мне чая я отказался, посидел, ради приличия несколько минут, распрощался и ушел.
В течение нескольких дней я ходил по городу, рассматривая его примечательности. Конечно, первое, что я осмотрел, – это Собор Парижской Богоматери. Затем гробницу Наполеона, Триумфальную арку, Эйфелеву башню и пр. Все эти достопримечательности я обошел пешком, не спускаясь в метро.
В это "роковое утро" – шестого июня – меня разбудили резкие приказы и беготня по коридору. Я спустился к завтраку. Консьерж отеля мне сообщил полушепотом, что в Нормандии началась высадка союзных сил и что немцы покидают отель в спешном порядке.
Никто не знал, когда "мой" состав с автомобилями прибыл в Париж. Я собрал свои вещи и двинулся в знакомое мне казино. Новое начальство меня встретило без удивления и моментально выдало направление в семинарию. Такое направление у меня уже было, но с просроченной датой.
В Париже начали появляться дезертиры. Их вылавливала фельджандармерия и отправляла обратно, на Нормандский фронт. Появилось около двух десятков дезертиров и у нас, в семинарии. Новое начальство, в чине капитана, вызвало меня и приказало отвезти дезертиров, под охраной пяти вооруженных солдат назад, на фронт.
Чтобы не столкнуться с французскими партизанами и не попасть под обстрел английской авиации, мы выехали автобусом поздно вечером и утром прибыли в назначенный пункт. Обратный путь мы проделали частью вечером, частью ночью.
Свободное копирование
