В Министерстве торговли - 3

Однако дела наши шли неплохо и это благодаря поддержки первого секретаря ОК КПСС т. Морозова И.П., который и в строительстве, и морально старался поддерживать так как видел изменения к лучшему в торговле. Как-то в неурожайный год на овощи и картофель послали меня в Рязань по закупу и отгрузке по фондам картофеля и капусты. Выпросив в Минторге РСФСР дополнительные фонды на 20 тысяч тонн картофеля и 12 тысяч тонн капусты с Рязани , я , с представителями УРСов, ОРСов и торгов поехал. Нас собралось человек 20. Посещения, почти ежедневные, заготуправления т. Тяпкина и председателя облпотребсоюза Рязанской области результатов не давали. Они нагло отказывались даже разговаривать по дополнительным фондам. Посещения первого секретаря ОК КПСС и председателя исполкома кончились одним обещанием дать после выполнения основных фондов. За неделю фактически ничего не отгрузили, хотя телеграммы ушли до союзного правительства из Коми Совмина. После маленького совещания наших представителей в Рязани, мы пришли к выводу, что надо найти обходной путь и нашли. Я вызвал по телефону Морозова ночью, доложил обстановку ведущую к срыву отгрузки и попросил его поручить Когану чтоб он у Минуглепрома попросил машину для разъездов по районам в Рязанской области и отправил нам вместе с ящиком спирта питьевого, чтобы «подкупать» директоров заготконтор, Управление заготовок Рязанской области. Он сначала обещал поговорить с первым секретарем ОК КПСС Приезжевым, попросить еще раз его помочь нам, но я возражал, ссылаясь на то, что он с Приезжевым уже говорил по ВЧ два дня назад, когда я был у Приезжева в кабинете за чашкой чая и фактически ничего не помогло, а наоборот, в Потребсоюзе на его звонок огорчились и даже сказали, что будут грузить в последнюю очередь, чтоб не жаловались в обкомпартии. Морозов обещал мне помочь.
На второй день к гостинице ночью подъехал с Москвы Коган на легковой машине и ящиком спирта в багажнике. Тут же ночью провели «планерку» с представителями УРСов с тем, чтобы с утра разъехались по райзаготконторам. Главное было в том, чтобы до заморозков пошли и дошли вагоны до наших северов. При разговоре с директорами заготконтор предлагалось отгрузку, если их кому удастся уговорить за «застольем» отгружать картофель и овощи, чтобы в сводках об отгрузке не сообщали в заготуправление. Я боялся, что Тяпкин (заготуправление) затормозит и даже накажет своих директоров. Когда будет больше половины по нормам, тогда можно будет включать наших покупателей в число отгрузки. Прошла пятидневка, люди занимались на местах и телефонным разговором: дело пошло. Я же «наступал» на горло железнодорожникам по выделению вагонов для севера и не один раз пришлось говорить с МПС (Министерство путей сообщения) и грозить от имени шахтеров Воркуты. Проверяя в Заготуправлении об отгрузке – проходили единичные вагоны, а по моим данным, полученным от моих представителей ушло картофеля и капусты более 12 тысяч тонн. Коган побыв один день, побывал у председателя облпотребсоюза, отматерив его, уехал в Москву, грозя доложить Совмину СССР об их безответственности к отгрузке картофеля для воркутян.
Через неделю стали поступать сводки об отгрузке нам массово, а Тяпкин психовал. Когда было отгружено 12 тысяч тонн картофеля и 8 тысяч тонн капусты, я доложил ночью по телефону Морозову, и попросил разрешения выехать, оставив представителей наших для отгрузки остатков. Я уже был дома и работал, когда мне сообщили, что с Воркуты улетели в Рязань целая делегация на похороны одного из директоров заготконтор. Он, говорили потом, никогда не пил спирт и видимо сердечко не выдержало от угощения воркутян. До выезда из Рязани я еще раз был у Приезжева, когда он угощал меня чаем, я ему рассказал свои впечатления об организации торговли в Рязани, о том, как в магазине «Обувь» вместо обуви видны одни коробки, о том, как на главной площади города торгуют молоком, где хвост очереди как в мавзолей Ленина, о том как плохо готовят пищу в столовых и ресторанах, о том, что Ляпкин-Тяпкин вместо организации отгрузки картофеля и овощей почти ежедневно сидит в ресторане гостиницы, где я с трудом устроился жить и т.д. Он записал пол-блокнота, много возмущался и обещал дать «прикурить», но когда я сказал, что в основном отгрузку мы заканчиваем и я завтра выезжаю, он удивился: «Как? А в сводках почти ничего не отгружено?!» Я, конечно, подробности нашей тактики не стал говорить, встал, попрощался, он даже подал мне руку, и я ушел в гостиницу, чтоб собраться уезжать. Как бы это ни было, а задача была выполнена. Иногда приходится хитрить и тем более с теми, кто поступает не совсем честно. Раз Тяпкин просиживает в ресторане с высокими представителями из средней Азии (а может и за взятки) и генералами с Мурманска, а потом им отгружает картофель и овощи вне очереди в ущерб северу Коми АССР, мы вынуждены были искать обходной путь и мы выиграли, обыграв их.
В течение года т. Котельников В.М., зампредсовмина Коми, который курировал сельским хозяйством и торговлей тоже, не раз упрекал с ехидством: «А почему воркутяне увезли такие богатые венки в Рязань и выезжали целой группой на какие-то похороны?» Он, конечно, был информирован, что один из директоров заготконтор умер от сердечного приступа после обильного угощения нашими. Жаль, конечно, мужика, но сам то он должен был знать меру, а нам-то нужна была картошка и капуста, чтоб завезти до заморозков и зимы.
Было много стычек с московскими чиновниками, когда мы добивались увеличения фондов, выбивали товары и дрались за финансирование строительства торговых объектов, особенно в Сыктывкаре. Как-то с помощью Морозова мы втянули Комитяжстрой, т. Белоцерковского к строительству в Эжве овощехранилища на 7 тысяч тонн с вентиляцией. Построили. Получилось неплохо. Уговорили через т. Морозова построить рядом зеркальном исполнении. Но денег не было и т. Белоцерковский рискнул начать пока мы добиваемся финансирование. Бомбардировки телеграммами и бумагами, подписанные Совмином, Обкомом и нами результатов не давали. Т. Морозов пригласил меня и т. Белоцерковского на беседу по этому объекту и велел мне выехать в Минторг, добиться финансирования и без денег не приезжать… Дело тяжелое, но указание Морозова, да и необходимость, требовали решения вопроса. Я выехал и по знакомству удалось узнать, что многие большие объекты в других областях осваивают деньги плохо, а мы на коне. Несколько дней добивался приема к замминистра т. Лукьянову, который ведал строительством (бывший предоблисполкома одной из подмосковных областей, выдвинутый сюда, т.к. там прокатили). Как не приду в приемную так неудача: то его нет, то занят… Однажды, когда пришел и мне сказали, что он занят, я не выдержал и пошел к дверям, но секретарша как коршун встала в дверях, расставила ноги и руки чтобы меня остановить силой. Меня взяло такое зло, что я столкнул ее и вошел с шумом. Зашел в кабинет, и что вы думаете? Сидит и один пьет чай за каким-то журналом на столе. Он немного испугался, я извинился и говорю: «Я неделю не могу попасть к вам! Я из Коми! И прошу уделить мне десять минут!» В это время свирепая секретарша тоже врывается и говорит: «Какой-то хулиган, меня столкнул и зашел к вам! Я его не пускала! Может, вызвать охрану?» Лукьянов видимо решил меня принять все же и отослал ее. Я, стоя у стола, развернул проект хранилища, выставил цветные фотографии, где показано, что склады уже под крышей, краны укладывают последние плиты и т.п. Он спрашивает: «А деньги где взяли?» Я говорю: «Я приехал, чтобы вы дали нам!» Он же говорит, что конец года и денег взять негде, может на первый квартал удастся найти. Я же настаиваю и говорю, что у вас в ряде областей на больших объектах десятки миллионов не освоены и не освоят, а мне надо всего семьсот тысяч. Лукьянов вызывает замначальника УКС Минторга, с которым я уже говорил и он, если его вызовут поддержит нас, т.к. он – старый товарищ Верещака. Явился тот с большой папкой и стал смотреть мои фотоснимки и спрашивает, вроде ничего не знает: «Это что комики опять натворили?» Лукьянов говорит: «Этот коми-партизан самовольно построил овощехранилище на семь тысяч тонн. Самовольно, и видимо, надо оформить дело в прокуратуру за иммобилизацию средств». Друг Верещака говорит: «Мы на днях будем пересматривать титульные списки, у нас много неосвоения в областях и, может, им дать, объект-то почти готов…». Тут Лукьянов смягчился немного и стали мы смотреть с кого снять. Побыв в Москве еще пару дней, пока пересмотрели титула. Я привез шестьсот тысяч рублей на строительство второго овощехранилища. Подобных споров и «давания» товаров были и в других управлениях: где-то вагон шифера, где-то секцию импортных фруктов и всегда в поездках в Москву что-то привозили для республики. Так приходилось не мытьем, так катанием добиваться почти все, что в итоге для нас было хорошо для торговли.