Когда муж уехал на север в Петроград, я получила от него два письма, а затем депешу с сообщением о его благополучном прибытии, потом ничего не было до вторника 13 марта, когда пришла телеграмма со словами «с семьей все благополучно» , там же сообщалось, что моя свекровь переехала в дом своей дочери, графини Нирод. Это выглядело довольно странно, поскольку у княгини были свои апартаменты в «Астории», где она прожила всю зиму. Затем я ежедневно получала телеграммы от мужа со словами «все хорошо», в одной из них добавлялось, что мой мальчик «тоже переехал к Ниродам», в то время как сам Михаил задержался в столице!
К субботнему утру я совершенно потеряла покой. Газеты с севера не доставлялись уже несколько дней, и никаких новостей не поступало, кроме успокоительных телеграмм о здоровье членов семьи и сообщающих о непонятном переезде княгини и моего мальчика из своих привычных жилищ к золовке. Я была настолько озадачена всем этим, что нервы взяли верх, и я решила предпринять однодневное путешествие в Ялту, остановившись по дороге во дворце великого князя Николая, в Чаире, чтобы осмотреть его прекрасные сады и побеседовать со слугой его императорского высочества, моим старым знакомым и большим сплетником.
Мы выехали рано, и поездка в это прекрасное утро немного нас успокоила. Когда мы доехали до Чаира, я пребывала в довольно хорошем настроении, но старый слуга принял меня с таким видом, словно был готов вот-вот расплакаться. Он спросил:
— Ваше сиятельство слышали ужасные новости?
Я чуть не потеряла сознание, мне привиделись картины преступлений и убийств, и я нетерпеливо спросила, что произошло. Он ответил, что ничего не знает, кроме того, что сказала ему телефонистка: «Император с цесаревичем отреклись от престола. Императором провозглашен Михаил Александрович» (Михаил Александрович (1878—1918) — великий князь, младший брат Николая II. 15 марта Николай II отрекся от престола от своего имени и от имени своего сына Алексея в пользу Михаила, но на следующий день, когда представители формирующегося Временного правительства сообщили ему, что не могут гарантировать его безопасность, Михаил отказался от трона, заявив, что примет его только из рук Учредительного собрания.).
— А наш великий князь? — спросила я.
— УВЫ, я ничего не знаю, ваше сиятельство, но, говорят, он снова направляется в Ставку командовать армией; но императора больше нет, я не могу этого понять! Может, все еще хуже! В Ялте так мало знают.
Мой интерес к садам пропал, мы тотчас же снова сели в свой экипаж и поспешили к цели. В Ялте люди покупали листы телеграфных бюллетеней, застывали, словно прикованные к месту, посередине улицы, порой казалось, будто они окаменели от изумления, мы чуть не наехали на нескольких человек, не слышавших криков нашего кучера уйти с дороги. Мы конечно же остановили свою двуколку, тоже купили телеграммы и прочли последнее печальное послание императора из Пскова: отречение и отказ от прав на престол от имени сына в пользу брата. Это был прекрасно составленный документ, не содержавший ни протеста, ни жалоб, в нем утверждалось, что этот поступок совершен во благо стране, и содержалась просьба ко всем должностным лицам как гражданским, так и военным не покидать своих постов и продолжать служить Родине, защищая страну от врага. Глубокая трагедия в последних словах прощания и благословения. Мне было интересно, ощущал ли он облегчение, наконец-то слагая с себя это бремя и имея возможность отдохнуть после столь долгого и печального царствования. «Как вы думаете, где императрица?» — спросила меня спутница, одна из моих золовок, взволнованная почти до истерики.
Затем следовала телеграмма с приказом великому князю Николаю тотчас же отправиться в Ставку, и телеграмма с сообщением, что он уже покинул Тифлис. В некоторых распоряжениях, присланных из Петрограда местным крымским властям, имелись свидетельства о существовании «временного комитета», но без каких-либо объяснений. Документ об отречении императора, подписанный 15 марта, был получен не из столицы и не из Ставки, и это казалось непонятным. Почему монарх уехал в Псков? Может, искал защиты в штаб-квартире генерала Рузского? Что происходило в столице и в Царском? Без сомнения, что-то драматическое, иначе муж не телеграфировал бы мне так регулярно, что с ними все в порядке. В Ялте никто ничего не знал, так что волей-неволей нам пришлось терпеливо ждать новостей.
Письма от мужа, свекрови, Ниродов и моего мальчика, письма и телеграммы от друзей, пытавшихся успокоить меня, вскоре предоставили мне достоверную информацию из первых рук, позже дополненную устными свидетельствами. Все письма передавались мне с посыльными, так что после периода, во время которого я была лишена информации, на меня обрушился целый поток сведений и множество деталей со стороны участников или свидетелей событий на севере. Несмотря на свою жалость к одним и беспокойство за других, я переживала этот ужасный период с огромным интересом к необъятности исторических фактов. Они поднимали меня над действительностью и опасностями момента, наполняя желанием знать, что же будущее принесет России. Что же касается наших личных судеб, они оказались под угрозой.
Свободное копирование
