17 октября 1880 года
Положительно нет времени писать: прошлый раз взял было тетрадь на тактику, - явилось начальство и село со мной рядом, и я, для отвлечения его подозрений, принужден был измазать две страницы разной ерундой. Я предвижу, что два года, проведенные мной в училище, придется совершенно исключить из жизни: это будут два года изучения военных наук да маршировки.
Вокруг меня, с тех пор, как я писал, произошло много перемен, очень крупных: Марья Арсеньевна (опять ее имя на страницах дневника) вышла замуж тотчас же после того, как арестовали Григория Васильевича. Григорий Васильевич помешался. От дальнейших комментариев повоздержусь. Map. Ape. я не видел около двух лет, да и не хочу видеть: она профанирует святость воспоминаний первой любви.
Михаил Михайлович женился, Софья Степановна умерла, Мишу исключили из гимназии. Жизнь точно нарочно старается доказать мне, как все пошло и гадко в ней. Женитьба Михаила Михайловича - развязка моего знакомства с Дешевовыми. Мне дико и странно вспоминать то впечатление, которое они производили на меня: это было нечеловеческое, неземное впечатление. Обаянием рая веяло от него, - и разрешилось все так пошло, так мерзко! Я видел теперешнюю жену Михаила Михайловича и нашел, что она - самая невыдающаяся, самая обыкновенная женщина: ничего дурного и ничего хорошего; и эта-то обыкновенность после необыкновенности Софьи Степановны, эта безличность, заменившая хоть, может быть, и странную, но гениальную женщину (да, именно гениальную), меня убивает, подавляет, отталкивает!.. Да, странная история - история моего знакомства с Дешевовыми.
Только теперь, после женитьбы Михаила Михайловича, я верю, что Наташа умерла. Последняя горсть земли и тяжелый камень навалены на ее могилу этой позорной женитьбой... О Михаиле Михайловиче ходят дурные слухи и грязные сплетни.
Между прочим, я слышал их из уст Эвальда, которого уважаю и к которому расположен. Но Эвальд, может быть, распространяет их с досады, что Мих. Михайлович женился на Л., а не на старой деве, его родственнице! О, Боже мой, Боже мой, как все это гадко и грязно! Зато Наташа, милая, святая Наташа, воспоминание о которой до сих пор вызывает слезы на мои глаза, сияет по-прежнему, окруженная немеркнущим ореолом. У Васи на столе стоит ее карточка, и с тех пор я не могу войти в его комнату без благоговения - благоговения, которое и теплее и искреннее, чем то, которое я испытываю, входя в храм.
Я чуть было не отличился, не разрыдался, когда был у Михаила Михайловича: вошел я в знакомую мне переднюю, а оттуда в бывшую комнату Софьи Степановны - и меня сразу охватило горячее воспоминание прошлого: в этой самой комнате мы не раз сидели с Наташей в последнее время нашей дружбы. В этой самой комнате меня, одинокого и заблудившегося без любви и участия, приласкала Софья Степановна. В этой самой комнате читал я Дешевовым "Демона". В этой самой комнате Наташа радостно объявила мне, что первое мое стихотворение напечатано. Милая, она так радовалась!
А теперь: жена, новая жена (фу, как это дико и гадко!) Мих. Мих. при других и для других целует его, конечно, не любя: она молоденькая женщина, а он недолго проживет. Вспомнить тот рай и увидеть, что ангелов в нем нет, что люди с их ложью и пошлостью живут под этим знакомым небом, в тени тех же райских кустов - и так и шевелится в груди горькое проклятие!
Я завидую Васе: он ничего этого не испытывает. Впрочем, он давно уже мне несимпатичен в высшей степени. Странное дело: знакомство с Дешевовыми повлияло на нас совершенно различным образом: я стал гораздо лучше, чем был, он гораздо хуже. Достаточно упомянуть, что он теперь даже красится, что эгоизм и скупость свою довел до колоссальных размеров, что и в нем и в Кате развилась какая-то смешная жадность, заставляющая их завидовать всему и стараться присвоить себе все, что им попадется на глаза.
Вася стал в своей комнате все запирать, неизвестно от кого. Э, да что и толковать; предскажу наверное: тетя рано или поздно будет жестоко наказана за те ошибки в воспитании, которые она сделала. Самой тети я тоже не узнаю: в ней появилась какая-то дикая заносчивость. О скупости я не говорю - она в крови у всех них.
Свободное копирование
