Вторник, 8 мая 1878 года
Таля в воскресенье обращалась со мной очень сухо; между прочим, заставила меня принять решение больше никогда не бывать у Дешевовых, укоряя меня в фальши и доказывая, что я вовсе не дружен с Мишей. А так как я принят у Дешевовых именно как Мишин друг, следовательно, после этого разговора, несмотря на всю жгучую боль, которую принесет мне это огромное лишение, я бывать у них не могу, тем более, что Наталья Михайловна дала мне понять, что и Софья Степановна разделяет ее мнение. Это меня, говоря откровенно, несколько изумило: я, кажется, не только на словах, но и на деле всегда старался доказать свою дружбу. Конечно, я мало принес пользы Мише, но я могу смело сказать, что во всех моих поступках в отношении его я руководился моею дружбой к нему и уважением и привязанностью вообще к Дешевовым. Мне остается только пожалеть о том, что я не сумел заслужить к себе доверие в хороших людях, и - проститься с ними.
Нечего и говорить, как мне это тяжело. Я не комедию играл в отношении Натальи Михайловны, я действительно люблю ее первой молодой страстью; не видаться с ней, не слышать этих жестоких слов, этих насмешек и недоверия - вдвое тяжелее, чем жить совершенно счастливо, не видя ее. Но я, как я ни дурен, глубоко сознаю, что укора я не заслуживаю, и поэтому считаю нужным уступить свое место другому.
Одна мысль меня несколько беспокоит: я боюсь, чтоб Софья Степановна не подумала, что я перестаю бывать у них потому, что мне уже "не нужно" их помощи на моей литературной тропинке. Но, во-первых, хорошее знакомство уже по одному тому, что там тепло и хорошо становится наболевшему сердцу, дорого, и следовательно, я во всяком случае теряю от прекращения его, во-вторых - я бросаю свою литературную карьеру на первом же успехе, я разбиваю свои мечты о славе и приношу ее в жертву названию честного человека.
Боже мой, как тяжело и больно на сердце! Расставаться с теми, к которым глубоко успел привязаться; расставаться, быть может, навеки! Я, не преувеличивая, говорю, что меня точно холодом обдает при этой мысли. Я нашел было слабый путеводный огонек света, и вот он гаснет опять, он подавлен и окружен беспощадной, непроглядной серою мглой. Но я не поддамся: я своим девизом поставил - идти к свету и других вести к нему. Все равно, пусть ноет, болит сердце, пусть разбиваются и рухнут личные надежды, личные мечты... вперед без устали, без отдыха к свету, к свету!!
Вперед! Покуда сильны руки,
Челнок свой к Свету направляй.
На славу правды и науки
Свой Светоч честно зажигай!
Я предал прошлое забвенью,
Разбил надежд отрадный рой
И вырвал с болью сожаленья
Твой образ из груди больной.
Вот были бы материалы для будущих стихотворений, если бы я их продолжал писать.
Подведу итоги всего, что я теряю. Я разбиваю свои надежды на любовь, на дружбу, на славу. Кроме того, я теряю друга (А.Александера), который уезжает на Кавказ, верно, навсегда. Я остаюсь опять один, без опоры и поддержки в глухой степи, окутанной черною, тяжелой, непроглядной мглой.
Свободное копирование
