Дневник Надсона - 80

20 сентября 1876 года. Понедельник

Лень, лень, лень и лень. Запустил по математике уроки ужасно. Ну, да Бог с ними, с уроками, дело их теперь не касается, то есть не дело, а так... Ну, одним словом, я "за-лепортовался", это случается.

В субботу отправился в отпуск с Федей, забрал с собой роли и раздал, кому следует. Вечер субботы и утро воскресенья провел дома. В час явился Николай Николаевич с Федей. Федя мне сказал, что в два часа к нижним Пещуровым придет Лиза. Все время я был как в лихорадке. Проситься у дяди пойти к Николаю Николаевичу не хотел, потому что и так слишком часто у него бываю. Все время думал, как бы увидеть Лизу.

Самые разнообразные, самые отчаянные планы теснились в голове, но, как всегда случается в таких обстоятельствах, ни один из них нельзя было привести в исполнение. Как я завидовал Феде!

Тут я заметил, что мне не на шутку нравится Лиза. Отозвав в сторону Федю, я ему сказал, чтобы он непременно устроил так, чтобы я видел Лизу. Он обещал. Вдруг я вижу, Николай Николаевич собирается уходить! Все мои надежды лопаются, как мыльные пузыри. Я стараюсь успокоить себя, как могу - напрасно, ужасно досадно становится. Наконец я несколько успокоился. Отправились мы смотреть несгораемого человека на плацу Павловского училища. Идя туда, я слабо надеялся встретить там Лизу, ну и, конечно, не встретил! День был холодный, я возвратился домой, продрог ужасно. Вдруг дома меня встречает Коля словами: "Сеня, тебе письмо от Феди". Я догадался тотчас же, что это письмо - приглашение к Пещуровым. Я не ошибся. После обеда, накинув шинель, стрелой помчался к Феде, а оттуда к Пещуровым. Я видел Лизу, провел весь вечер с ней; можно ли быть таким счастливым? (Эге!)

То же число. Вечерние занятия. Безобразно, глупо влюблен я. Опишу подробнее все вчерашние происшествия, вообще все, что касается Лизы. Видел я ее в первый раз в Павловске, три года тому назад. Видел мельком, ничего особенного в ней не нашел. Федя все уверял меня, что она очень симпатичная особа, а я на это возражал, что мне она не нравится, и все тут! Думал ли я, что буду в нее влюблен до безумия? А между тем это так. Потом я встретил ее на балу у неких Поповых. Об этом расскажу подробнее.

Во время Рождества прошлого года был я на одном балу Николая Николаевича. Злил Философова, называя его непризнанным сатириком, злил Нину Абаринову, говоря, что ей Ребендер кланяется, и веселился сам. Вдруг мне говорит Федя: "Хочешь в пятницу попасть на бал?" Я, понятно, изъявил полнейшую готовность и спросил: "К кому?" - "К Поповым", - отвечает Федя. - "К каким?" - "К одним моим знакомым!" - "Да я-то чего ради туда попаду?" - возразил я. - "Да вот в чем дело, - ответил мне Федя, - Поповы пригласили меня через Философова и сказали, чтоб я без кавалеров не являлся, ясно?" - "Ясно! Идет", - отвечал я.

Много нужно было преодолеть препятствий, чтобы попасть на этот счастливый бал, но мы мужественно выдержали нападения со стороны Николая Николаевича, и таким образом победа осталась за нами - мы отправились! Даль страшнейшая, я позабыл даже где. У меня, по правде говоря, замирало сердце. Федя дорогой мне объявил, что на балу будет Лиза Пещурова. "Ну, что это за хваленая Лиза?" - думал я, подъезжая к крыльцу поповского дома и глядя в освещенные окна, через которые видны были силуэты танцующих. "Которая-то из них Лиза?" - разговаривал я про себя сам с собою и даже с перчаткой, которую наготове держал в руке. Мне припомнилась известная песня:

Шел по Невскому пришпекту,

Сам с перчаткой рассуждал!

Поднялся по лестнице. С замирающим сердцем следил я за движениями Фединой руки, когда он дергал звонок. Колени дрожали, и резкий звук колокольчика отдался в сердце. Вот послышались шаги, щелкнул замок, и мы с Федей вошли в продолговатую маленькую переднюю. Навстречу выбежала хозяйка, приняты мы были очень радушно.

Я натянул перчатки, церемонно вошел в залу, раскланялся, взглядом окинул барышень, сидевших по стенам на стульях. Федя живо представил меня хозяйской дочери, Нине Михайловне Поповой, потом Лизе и еще полдюжине других Ивановых, Петровых, Никитиных и т.д. Лизе я не подал руки, по моему обыкновению, а только раскланялся издали. С любопытством принялся осматривать эту "симпатичную особу" и ничего не нашел в ней особенного.

Вечер не прошел, а пролетел. Танцевали, бесились, играли без умолку. Лиза мне нравилась сильнее и сильнее, и я "имею счастье" сказать, что и я ей понравился. Я был выбран ею танцевать с ней, я получил от нее бантик, я был счастлив, но стыдился сознаться самому себе, что она мне нравится больше, чем я в нее влюблен.

Когда я вернулся, Федя спросил меня, как мне понравилась Лиза. "Так себе, ничего!" - ответил я равнодушно, насколько мог, но глаза, в которых светился восторг, изменили мне. "Ну, знаю я это ничего", - проговорил, улыбаясь, Федя. Я смолчал.

Улегшись, долго думал о Лизе (как это сентиментально!). Наконец усталость взяла свое - я заснул. На другой день - пустота в сердце и голове и тоска, тоска. (Чудесная болезнь!)