Была у матери Зои Космодемьянской. Деревянный дом без воды, без отопления, жили втроем в комнате в шестнадцать квадратных метров. Шура, брат Зои, спал на полу. Досчатый пол. Мебель: два столика, на одном стоит посуда, за вторым — едят, делают уроки. Две железные кровати, этажерка с книгами, шкаф — вот и вся мебель. Большая коммунальная квартира. Зоя жила очень бедно, в театр не ходила, на концерты тоже — не было денег. Зарабатывает только мать, Любовь Тимофеевна. Она педагог, зарплата небольшая, муж умер, тоже был учителем. С соседями ссорятся. А Зоя болела менингитом, поэтому осталась на второй год. Мать Зои дала мне все: детский дневник Зои, ее сочинения, рассказала охотно о дочери, но без тепла. Очень оживилась, когда описала сцену установления имени повешенной партизанки. Приехало несколько матерей, но Любовь Тимофеевна одержала верх. Зое присвоено звание Героя Советского Союза, значит, Космодемьянским дадут квартиру. Брата Зои я не застала. Он приедет ко мне. Не знаю, кто будет ставить картину, но пока материал не для нашего времени. Будет очередная липа.
В Крыму и на Свири будто наше наступление.
Был у меня Шура Космодемьянский. Хороший мальчик. Хочет стать художником, а мать требует, чтобы он пошел добровольцем на фронт. Рассказывал о Зое, ее не любили, а она и не нуждалась в близких ей людях. Мечтала совершить героический поступок, всю свою недолгую жизнь боролась против несправедливости. Говорила всем в лицо правду, не шла на компромиссы. Шура ездил с матерью опознавать Зою, очень боялся. Труп, едва присыпанный землей, оказался непохож на труп, скорее на мраморную статую. Очень красивое и спокойное лицо. Шура не заплакал, настолько эта статуя не напоминала ему сестру.
Встретилась с начальником отряда Зои, Крайневым. Из его слов я поняла, что отряд не мог выполнить задания. Всех Крайнев отправил обратно в Москву, а сам пошел в Петрищево из-за упорства Зои. Он взял еще одного бойца. В Петрищеве сам командир поджег один дом, который не успел сгореть, пожар потушили, а Зою кто-то выдал, и она ничего не подожгла. Но смерть приняла героически: до виселицы вели раздетую и босую!
Свободное копирование
