10 Февраля 1782 г. Я обедал у Бецкаго. Прежде чем сесть мне в экипаж, Рибас сказал мне, что накануне у Бецкаго говорено обо мне, что мне остается мало времени, жить в Корпусе, что я должен готовиться к выпуску, что уже сделаны соответствующия распоряжения. хотели, чтобы со мною ехали три кадета, кроме того профессор и еще кто-то, кого он не хотел мне назвать; но напоследок он мне сказал, что имя профессора Бибер, а другой некто князь Менщиков. Я чрезвычайно удивился, услыхав, что в конце концов ко мне приставят двух гувернеров. Рибас отвечал, что то будут вовсе не гувернеры, а только сопутники. Тем временем мы приехали к Бецкому. Рибас пошел наверх, а я покамест остался внизу у жены его, и через несколько времени мы с нею отправились на верх. Увидав меня, Бецкий позвал меня к себе в кабинет и сообщил мне тоже самое, что перед тем я слышал от Рибаса; но князя Менщикова он мне не называл. Он мне сказал, что профессор Бибер из Петропавловской школы. Рибас дорогою спрашивал меня, кого именно я выбрал в сопутники. Я отвечал, что до сих пор выбор мой остановился только на двух — Свечине и Болотникове. На это он мне сказал, что Бецкий про то знает, зовет Свечина гордецом, отнюдь не советует мне брать его, а у Болотникова, по его мнению, слишком мещанския повадки. Я возразил, что это не относится к делу, так как в сущности он хороший человек, а остальное придет само собою. Он сказал, что коль скоро я настаиваю, то пусть Болотников едет со мною. «Но кто же третий?» спросил он. Я отвечал, что я еще не знаю, так как мне наперед ничего не сказали, а подобные выборы нельзя делать наобум; иначе, пожалуй, придется раскаяться. Он одобрил слова мои и очень расхваливал князя Менщикова, его качества и пр. За обедом были Лазарич, Фрич и обыкновенная компания. В пять часов мы возвратились от Бецкаго, и Рибас предложил мне поиграть на билиарде. Я воспользовался этим случаем и по поводу гувернеров спросил, могу ли я надеяться, что после четырехлетняго путешествия выпустят меня совсем на мою волю. «Да, конечно», отвечал он. Затем я представлял ему, как было бы неудобно путешествовать с людьми, которых вовсе не знаешь и что в короткое время, которое остается пробыть в Корпусе, следовало бы ближе познакомиться с характерами моих будущих сопутников. Он спросил: «А если бы я поехал со всеми вами, были ли бы вы довольны?» Я отмолчался, а он не продолжал речи и стал считать количество билиардных ударов. Вошли кадеты, и разговор наш прервался.
Свободное копирование
