Когда наша троица приблизилась к устью Дона, где начинаются болота, плавни и рукава и надо было их переходить вброд, то снова оживился тот же конфликт. Спутники мои не хотели рисковать, боялись утонуть в реке или болоте или быть подстреленными как партизаны, и звали меня прямо в Ростов, давно взятый немцами, чтобы там получить пропуска в комендатуре! Я, естественно, отказался и вдруг услышал: “Жиды, они всегда норовят на чужом хребте...”. Эта отвратительная фраза, к тому же совершенно бессмысленная в данной ситуации, ударила меня, как нагайка. Я никак этого не ожидал и слышал подобное, может быть, в первый раз (немца-мотоциклиста я, разумеется, не считаю).
Ничего не ответив, я пошел один в сторону видневшейся болотистой речки. Тогда мои спутники, несколько опомнившись, меня догнали и стали извиняться, похлопывая меня по плечу... Я отвел их руки и продолжал свой путь один. Кое-как я перешел речку и болотистую полосу и вышел, наконец, к Дону, который в этом месте был необычайно широк.
Тут я застал переправлявшуюся через Дон немецкую горно-егерскую дивизию. На берегу было полно солдат. Один из них попросил меня жестами наполнить ему ведро водой (он жалел свои сапоги, а я был без сапог), что я и сделал. Все лодки были угнаны на другой берег, а по нашему берегу, кроме немцев, бродило несколько гражданских лиц и переодетых военных, вроде меня, которые мечтали переправиться через Дон. Наконец, мы обнаружили старую, прохудившуюся лодку без весел, на которой и пересекли реку на виду у немцев, гребя палками и досками. Утонуть при таких плавсредствах ничего не стоило, но мы не утонули.
В этой лодке я познакомился с лейтенантом Юдовиным из Одессы. В дальнейшем мы двигались вместе и вдвоем вышли из окружения. На всякий случай Юдовин сказал мне, что он украинец, а я назвался абхазцем. Никаких коллизий и споров у нас с ним не было. Мы шли днем по дорогам, но не самым большим, сторонясь тех, по которым двигались немцы. Мы старались ночевать в селах, где немцев не было. Я продолжал упорно собирать разведданные о немецких частях для будущего доклада. Однажды нам в поле попался обрывок газеты “Правда”, и мы чуть не плакали от умиления... Да, чуть не плакали. Это была весть из родного мира, куда мы стремились всей душой.
Свободное копирование
