В понедельник больному стало немного лучше: ему поставили шпанскую мушку. Она не натянула. Доктор велел поставить другую, повыше. Та немного соскользнула и произвела мелкие пузырьки. Снимать мушку мне помогал Вырубов. Наташа, хотя и была со мной днем, но, сама больная еще, мало могла помогать. Ольга же редко входила к отцу; она находилась с Мейзенбуг в комнатах, отдаленных от комнаты Александра Ивановича. Когда Вырубов сел подле больного, он нашел его очень взволнованным. Александр Иванович сказал ему:
— Меня держат, точно помешанного, не сообщают никаких новостей. Скажите мне, отдали ли Рошфора под суд или нет?
— Отдали,— отвечал Вырубов.
— Сколько голосов?
— Двести тридцать четыре.
— Против скольких?
— Против тридцати четырех. Жар спадал. На следующее утро доктор, остался очень доволен. Несмотря на это, провожая его, я спросила:
— Не вызвать ли сына Герцена?
— Если понадобится, я вам скажу, но до сих пор не вижу ни малейшей опасности.
Свободное копирование
