С тоской в очах, с огнем в груди
Ты в мир отверженный иди.
И пусть любви твоей лучи,
Как пламя, будут горячи…
И пусть гремит, как Божий гром,
Твой голос в сумраке ночном…
И будит тех, кто духом мертв,
Чей путь без звезд и храм без жертв,
Кто во тьме скитается без сил,
В нощи шаманства свой светильник погасил…
А ты. как фимиам, в огне любви гори,
О вечной правде неумолчно говори…
В десятых годах нынешнего столетия приамурским генерал-губернатором был видный сановник, в звании придворного шталмейстера, И.Л. Гондатти.
Первоначально, в 1880 году еще молодым деятелем, И.Л. Гондатти был уездным начальником на Чукотке, где оставил о себе добрую память среди туземцев. Впоследствии он был начальником амурской исследовательской экспедиции.
Умный, просвещенный и деятельный Гондатти видел и понимал, что технически и культурно отсталая Россия того времени утрачивала свое влияние на Дальнем Востоке, что в свою очередь давало повод англо-американским и японским хищникам безнаказанно и почти бесконтрольно хозяйничать на наших далеких, забытых окраинах. Вот почему он с глубоким сочувствием, с большим вниманием относился к моей пастырской деятельности и всячески содействовал успешному осуществлению идеи создания Камчатского благотворительного православного братства.
Мне запомнился такой эпизод. Проездом из Петербурга на Камчатку я находился в летних архиепископских покоях на Седанке, близ Владивостока. Тогда же у Владыки Евсевия находился в гостях приамурский генерал-губернатор. И мне совершенно случайно пришлось быть свидетелем следующего разговора между начальником края и правящим архиереем.
— Когда я давал отцу Нестору свое благословение на создание Камчатского благотворительного братства, — произнес Владыка Евсевий, — у меня, признаюсь, возникло сомнение в успешном выполнении этого полезного начинания. Ведь мне во Владивостоке приходилось за пятак нанимать хоругвеносцев при совершении крещенского крестного хода. Кто же, думал я тогда, согласится субсидировать, затрачивать средства на какое-то благотворительное Камчатское братство? Но молодой и энергичный отец Нестор работал и на Камчатке, и в Петербурге не покладая рук. Он писал и печатал воззвания, посещал сотни лиц, убеждая их вносить свою лепту в дело Божие. Он исходил и изъездил во имя Господне всю Камчатскую область.
— Да, — согласился генерал-губернатор, — есть люди, которые оставляют в жизни яркий, немеркнущий свет, распространяющийся далеко в потомство. Их деяния благоухают ароматом особой, неземной, благодати... Видно, отец Нестор из таких. Ведь только горение его души и сердца зажгло верой в Бога камчатских туземцев, которых он тысячами обратил в христианство. Надо отдать должное и открыто сказать, что сановная и власть имущая Россия только благодаря отцу Нестору повернулась, наконец, лицом к Камчатке. Не было ни одной стороны жизни насельников Камчатской области, которой отец Нестор не касался бы: он строил храмы, часовни, школы, приюты, лечебницы, организовывал походные аптеки. Нет такого кочевья или населенного пункта на Камчатке, где не знали бы милостивого, доброго, приветливого иеромонаха.
Не скрою, мне было приятно слушать столь положительное суждение обо мне и о моей деятельности из уст двух влиятельных лиц. Однако я не успокаивался на достигнутом, зная, сколько впереди еще дела, сколько неизбежных трудностей, досадных неприятностей и неудач. Но я был уверен в том, что с Божией помощью их одолею.
Свободное копирование
