В 1909 году на Камчатке было учреждено губернаторство. Но на деле оказалось, что «хрен редьки не слаще». Губернаторы, облеченные огромной властью на местах, здесь, на российских задворках, выказывали свое самоуправство и дикий деспотизм в еще более резкой форме, чем подчиненные им уездные начальники.
Со стороны же местных жителей проявлялось полное доверие ко всем пришлым людям. Но они трепетали от страха перед начальством, особенно когда им приходилось соприкасаться с ним непосредственно, так как оно имело манеру разговаривать с подчиненными грубо, запугивая и браня их.
Для наглядности приведу один случай. Всю долгую зиму я, по обыкновению, проводил в поездках по полуострову. И вот как-то в марте я возвращался на собаках домой, в бухту барона Корфа. В пути сильно простудился. Температура поднялась до 39,5 градуса, и я, лежа в повозке, стонал, особенно когда нарты трясло на ухабах и раскатах. Заболел я действительно всерьез, а до дома оставалось еще свыше трехсот верст пути. Мои спутники — честные эвены — при виде моих страданий решили, что я помру в дороге.
Когда мы доехали до холма Апапеля, сделали остановку. Мои спутники поднялись на холм, где ощущали присутствие духа их предков — старика, жившего близ моря и повелевавшего морем и ветрами, и принялись умилостивлять «злое божество» оленьим мясом, табаком и т.п. Опасаясь за себя в случае моей кончины, они просили злого духа, чтобы я согласился выполнить их просьбу. После жертвоприношений посмотрели на меня пристально и с сожалением покачали головами от безнадежности моего состояния, и один из них, старый эвен, сказал:
— Иннаклек майнгу попе (Друг, батюшка большой). Ты пиши записку, что ты сам помер, а то нам худо будет. Мы приедем домой, ты молчать будешь.
Я, конечно, изумился их словам, но они пояснили:
— Ты себя не видишь, а мы тебя видим. Ты скоро помрешь, живой домой не доедешь. Тебе от болезни плохо, очень плохо... Пиши, пожалуйста, сейчас записку, что ты сам помер, а то мы потом привезем тебя мертвым, и ты будешь молчать, а начальник сердитый... Он нам не поверит, что ты сам помер!.. Скажет, однако, что мы тебя убили.
С этими словами все мои спутники эвены упали на колени и убедительно стали просить писать нелепую по содержанию записку о том, что я «сам помер». С трудом удалось мне убедить этих милых, простых людей в том, что я не умру, живым доберусь до бухты, простуда пройдет, и все будет хорошо. При этом я просил их не делать частых привалов для чаепития. Только после того, как мне удалось убедить их в этом, мы тронулись дальше. Господь Бог помог мне, и я благополучно приехал домой.
Свободное копирование
