Весною мне не удалось поступить в университет, так как мне было только семнадцать лет. Осенью я узнал, что в Берне это не послужит препятствием, и потому я переехал из Цюриха в Берн, где поступил на философский факультет с целью заниматься естествознанием. Лиознер, который был годом старше меня, остался в Цюрихе и поступил, кажется, на медицинский факультет.
В университете я стал усердно слушать лекции по физике, зоологии и ботанике. Особенно привлекал меня ботаник Додель–Порт, лекции которого начинались очень рано утром.
В Берне я сошелся с эмигрантом студентом медицины, который жил под фамилиею Кравец; настоящая фамилия его была Райгородский. Он был, по крайней мере, годами пятью старше меня. Бледный, невысокого роста, со щербиною на носу, меланхолический и сдержанный, он обращал на себя внимание своею спокойною уравновешенностью, под которой чувствовалась большая сила воли. Он заинтересовал меня своим острым и оригинальным скептическим умом, наблюдательностью и любовью к художественной литературе. У него самого был литературный талант. Я как‑то прочитал ему написанный мною рассказ. Это подбило его тоже взяться за перо, и через несколько месяцев он написал роман. Когда я приходил к нему, он устраивал глинтвейн и за стаканом вина мы читали друг другу свои произведения. Герой романа, написанного Кравцем, по имени кажется Гордеев, был человек с сильною волею, непреклонный и горделивый; драмою его жизни была «ненависть в любви» (la haine dans l amour), нечто вроде того, что впоследствии так ярко изобразил в своих произведениях Гамсун. Роман Кравца произвел на меня сильное впечатление; насколько я мог судить тогда, он был талантливо написан.
Свободное копирование
