Через несколько дней я прочитала в «Джапан Таймс», что в Шанхае арестован таинственный шпион по фамилии Абрамов (Элли, по-видимому, ареста избежала). Хотя причин, по которым меня отзывали, могло быть множество, я сразу подумала, что скорее всего это вызвано арестом Босха. Правда, я с октября 1934 года с ним не виделась, но могло стать известно что-нибудь, меня компрометирующее. Босх был центром всей советской дальневосточной разведки, и вполне вероятно, что арест его вызвал в Москве беспокойство.
В бюро Интуриста я узнала, что лучше всего ехать морем из японской гавани Шимоносеки до китайского порта Дайрен. Оттуда по железной дороге я доберусь через Маньчжурию до Харбина и поеду дальше сибирским экспрессом.
Ехать так на восемь суток быстрее, чем ждать парохода на Владивосток. Я заказала транзитный билет через Советский Союз и Берлин в Стокгольм, куда, естественно, и ехала Элизабет Ханссон.
Но Элизабет Ханссон должна была ещё получить советскую транзитную визу. Это было не так-то просто. Я боялась, что за советским посольством в Токио ведётся наблюдение и, не желая привлекать лишнего внимания, поехала в Кобэ, где было советское консульство. Там мне пришлось оплатить телеграмму, которой консул запросил разрешение на визу. Через какое-то время в моём паспорте проставили транзитную визу, и заодно я получила разрешение пробыть в Москве трое суток.
Друзьям и знакомым в Токио я объяснила, что вынуждена ехать в Швецию по семейным обстоятельствам и что постараюсь вернуться как можно скорее. Садясь в поезд на Шимоносеки, я поняла, сколько друзей приобрела за год. На вокзале меня провожало около двадцати человек, среди них барон Накано со своей матерью. Как трудно было расставаться с этими людьми и их прекрасной страной!
Свободное копирование
