Ленинакан. 20 декабря - 1

Вторник, 20 декабря

Сергей Хардиков:

"Подъем, завтрак. Роем дальше. Откопали елочные игрушки (совершенно целые). Парадокс. Люди вдребезги, а стекло-хрусталь целехонек.

Приходили взрывники, парни-афганцы из Москвы. Сказали, еще три дня на раскопки, и руины будут взрывать. Живых уже нет вероятности спасти, а мертвые вступают в активную стадию разложения".

На раскопки Папиной дочки осталось совсем мало времени. Если не успеем, обещают все пустить под бульдозер. Вот и оборотная сторона центральных привилегированных кварталов - все в первую очередь...

А у нас в очередной раз кончился кислород, встала газорезка. Благо, Папа приехал на своих "Жигулях". Где он только берет горючее - бешенный дефицит? А, впрочем... там же, где и все остальное.

Шалыга уезжает, возвращается с кислородом, делится впечатлениями от посещения армянского дома: позолоченная лестница, японская аппаратура, серебряные кубки и приборы  на столе, золоченые горельефы на стенах и тому подобное.

Да-а... Простые бедные армяне.

Как и всегда, беда одних убивает, других делает еще богаче.

Армяне здесь ни при чем - верхушка везде одинакова.

Андрей Волков:

"Сегодня никого не откопали, ругались с аборигенами. Все трупы всегда находим на выходе, и естественно, надо копать ближе к лестничным клеткам, а они за свое шмутье дрожат и лезут копать в квартиры. Мешают, кошмар. Сегодня вот как плиты содрали, даже старухи налетели, рыться стали".

Сергей Хардиков:

"Два армяна сцепились возле мешка с сахаром. Каждый утверждает, что это именно его кухня. Один призывает в свидетели Бессергенева:

- Юра, ну, ты скажи ему, что это моя квартира!

Юра солидно подтверждает:

- Да он здесь уже три дня роет. Мы с ним недавно откопали входную дверь за 700 рублей.

Я аж подпрыгнул: металлических (как от сейфа) стилизованных пластиком под дерево, мы находили множество, но дверь ценой в хорошую стереосистему - это что-то новое. Пошел посмотреть. Но ее уже завалили обломками. А впрочем, чему удивляться? У "папы" только спальный гарнитур за 9600 рублей. А всего (по словам брата) в квартире погибло барахла  на 400-500 тысяч.

Присели на гроб, перекурили.

Директора завода ЖБИ я застрелил бы своими руками. В бетонных блоках и перекрытиях почти полностью отсутствует цемент. Доходит до того, что застропим плиту, а она полностью рассыпается в воздухе, одна арматура остается. И так много раз. Не мудрено, что все три 9-этажки превратились в труху. Чехов сегодня нет, арматуру резать нечем. "Папа" мотается по городу, ищет для нас пропан и кислород".

                                                    * * *

К вечеру случилось две новости: хорошая и плохая.

Плохая - чехи ушли с нашего объекта, значит, работа резко замедлится.

Хорошая - Папа раздобыл где-то две бутылки водки: самый драгоценный и ходовой товар-валюту. Значит, будем  вечером лечиться. Многие тянут носами, простуда гонит слезы из глаз. Поганый тут климат.

Чехи - чехами. Как у нас говорится: “На чехов надейся, а наши ломы тяжелее!”

Шынгыс наладил резак, и в наступающих сумерках начали кромсать арматуру. Пока режут и отдирают кранами рассыпающиеся в порошок плиты перекрытия, стою с Папой на свободной от обломков части улицы:

- Мы нищие, по сравнению с капиталистами, - говорит Папа. - Я один раз живу и хочу хорошо пожить. Зачем мне эти вооружения, ракеты? Зачем нужен вообще этот социализм? Он не оправдал себя...

Не простой человек наш Папа, директор книготорга. Сегодня мы раскопали под обломками его диссертацию по истории КПСС. Папа только усмехнулся, собрал листки рукописи и сунул их в мешок.