Только через год представилась возможность моей жене устроиться на работу в швейную фабрику города, но проработала она всего два месяца. В январе 1953 года моя жена снова стала домохозяйкой. Мы нашли женщину которая организовала ясли на дому и воспитывала сразу трех младенцев. Случилось так, что хозяйка недавно истопила плиту, убедилась, что плита остыла, накрыла её поверхность старым ватным одеялом. Но в одном месте вата в одеяле раздвинулась и лежащий в этом месте мальчик получил ожоги, сколько времени они втроем орали, сказать трудно, но мы сразу забрали свою дочь от такой няни.
Как ни странно, город наполнялся приезжими людьми, создавались новые семьи, но не возникали новые детские учреждения. Вообще, даже самого слова "забота" не было для молодых семей.
Взять к примеру средства защиты. Во всем городе не было и понятия, чтобы продавался такой товар как презерватив. Небольшой запас, который я прихватил из отпуска быстро разошёлся среди моих друзей и мои женатые сослуживцы просили меня, чтобы я попросил прислать по почте эти злосчастные изделия, выпускаемые в Ленинграде. Мой старший брат Виктор был уже женат и его жена Анна сумела выслать посылкой сотню этих дефицитных изделий. У меня оставались только пару десятков, остальные все разобрали. В эти годы аборты были строжайше запрещены, и этим изделиям приходилось увеличивать срок службы, а вернее после использования тщательно промывать, просушивать, приводить в боевую готовность и снова использовать, или уж действовать, как говорили "в тряпочку".
Замужние женщины изыскивали различные методы чтобы вызвать кровотечения и избавиться от не запланированной беременности. Такой случай пришёл и в нашу семью. Ночью открылось кровотечение у моей Марии. Жену по скорой помощи увезли в окружной военный госпиталь, там было женское отделение и очень опытный гинеколог, любимец всех женщин гарнизона. Утром я сообщил своему сослуживцу, чтобы он предупредил командиров роты и батальона, о невозможности моего выхода на службу по семейным обстоятельствам. Справку от врача я имел на руках, потому как сопровождал жену в машине скорой помощи до лечебного учреждения, а потом с ребенком вернулся домой. Близких родственников, которые могли бы взять ребенка на время, у меня не было. Мать моей супруги жила на северном Сахалине Моей дочери в то время шёл второй год.
Командир нашего батальона майор Ерышев, совсем недавно назначенный на эту должность из ротных командиров, через высланного ко мне посыльного потребовал, чтобы я немедленно явился на службу. Что делать, команду необходимо выполнять. Я собрал свою дочурку, взял бутылочку с её питанием, мы её уже подкармливали и явился с докладом командиру. Постучался в канцелярию, получил разрешение войти, вошёл в помещение, положил завернутую в теплое одеяло дочурку на свободный стол. Подошёл к командиру и доложил о прибытию по его вызову. Офицер выслушал мой доклад, и не о чём не спросив, скомандовал: - Идите на службу. Я как положено ответил: - Есть! Повернулся кругом и проследовал за дверь кабинета:- Слышу возглас, заберите ребенка. Я вернулся и доложил, что в казарму ребенка не понесу, Там мне её некуда поместить. Майор видно перегорел, подумал и произнес: -Возьмите ребёнка и занимайтесь им дома. Я взял свою дочуру со стола и неделю, как и было положено на лечение супруги, находился на своей квартире и занимался дитём. На сердце у меня остался какой-то неприятный осадок, вызванный безмерной грубостью старшего начальника. Позже этот случай стал известен военнослужащим части, а мой командир батальона имел крупные неприятности.
Свободное копирование
