Моя жизнь - 57

   * * *

   6. МЕКСИКАНЕЦ

"...Никто не знал его прошлого, а люди из Хунты и подавно. Он был их "маленькой загадкой", их "великим патриотом" и по-своему работал для грядущей мексиканской революции..." Нет, так писать мог только Джек Лондон! Как можно было не полюбить его самого и его маленького, отважного героя, сильного и смелого боксера Риверу, который, теряя последние силы, но, не сдаваясь, добывает деньги для революции, чтобы освободить бедных и угнетенных...

   Все! Решено! Я буду боксером и всем своим обидчикам, всем кто смеется надо мной и, особенно, Борьке Малиге, дам такую сдачу, что мало не покажется...

   Сегодня, когда я пишу эти строки, 30 апреля 2005 года - ровно и точно, день в день - семьдесят лет с тех пор, как я впервые 30 апреля 1935 года вошел в тренировочный зал секции бокса воронежского Дворца пионеров, и сказал тренеру, заслуженному мастеру спорта Сергею Константиновичу Васильеву, что я хочу стать настоящим боксером, таким, как тот Мексиканец Джека Лондона. Сергей Константинович оценивающе поглядел на меня и сказал: - " Хорошо. Посмотрим, какой из тебя получится Филиппе Ривера!", и тут же выдал мне новенькую спортивную форму - синие трусики, белую маечку с голубой эмблемой "Спартака" и настоящие черные высокие хромовые "боксерки" на лосиной подошве.

   Ура! Я стал боксером и на следующий день, 1-го мая 1935 года, гордо шел на парад вместе с другими такими же, как и я, новичками и нес в руках одну из угловых стоечек переносного ринга. А в нем по очереди проводили на ходу "показательные бои" ребята из старшей группы, которые уже умели боксировать.

   Надо знать, что детский бокс до войны был в СССР запрещен, и заниматься этим видом спорта разрешалось только с восемнадцати лет. Но Сергей Константинович - врач по образованию, окончивший к тому же Ленинградский Инфизкульт им. Лесгафта, получил во Всесоюзном Комитете Физкультуры и Спорта специальное разрешение создать, учитывая такое его двойное образование, Детскую Экспериментальную Школу бокса при воронежском Дворце пионеров. По результатам этого эксперимента Сергей Константинович перед самой войной защитил кандидатскую диссертацию, доказав, что при соблюдении определенной осторожности, занятие боксом не только не вредит детскому здоровью, но развивает отличные физические и морально-волевые качества. На основе опыта этой школы впоследствии были разработаны "Правила проведения соревнований по боксу среди детей и подростков", утвержденные Всесоюзным Комитетом Физкультуры и Спорта СССР. Эти правила с небольшими дополнениями и изменениями действуют в России до сих пор.

   Вот куда я попал. Но прошло еще почти два года напряженной общей физической и специальной подготовки прежде, чем Сергей Константинович дал нам в руки боевые перчатки и разрешил осторожно проводить так называемые "условные" бои. И только еще через год мы все боксировали уже на полном серьезе. Не все выдержали такой "марафон". Из "новобранцев" моего набора через три года в школе осталось только двенадцать человек. Но большинство из них, за исключением меня и погибших во время войны Дани Воронина и Сережи Локтионова, стали заслуженными мастерами спорта, двое из них - чемпионами страны в своих весовых категориях, а Сережа Молчин (кстати - потомственный столбовой дворянин, граф Молчин) - главным тренером Центрального Совета спортобщества "Трудовые Резервы" Украины. Но и я был тогда уже достаточно техничным и волевым боксером, самым молодым в стране мастером спорта по боксу, и летом 1940-го года стал чемпионом Центрального Совета "Спартака". К сожалению, вскоре после Всесоюзного первенства "Спартака" я очень тяжело заболел (прободной аппендицит с перитонитом), и так и не смог после этого восстановиться до кондиции, необходимой для продолжения спортивной карьеры на таком высоком уровне. А после войны я вообще оставил спорт - не до того было. Надо было учиться и заботиться о семье.

   Это теперь почти вся молодежь знакома с "Дзю-до", "Джиу-Джицу", "САМБО" и другими видами восточных единоборств, а в те времена, о которых я пишу, обо всех этих "искусствах" никто даже и не слышал. Естественно, что человек, хорошо владеющий боксом, имел тогда существенные преимущества перед уличными драчунами. Поэтому Сергей Константинович с самого начала категорически запретил нам применять знание бокса на улице, считая это аморальным, и посоветовал вообще поменьше болтать о том, что мы учимся боксу. За нарушение этих правил можно было запросто вылететь из секции - Сергей Константинович был в таких случаях очень суров. Поэтому мне пришлось еще долго сдерживать себя, когда мои обидчики, а было их немало, продолжали подтрунивать над "Дежурным чудаком". Но однажды, уже классе в седьмом, когда Борька, самый большой мой обидчик (кстати, он был очень крепким и сильным парнем, значительно выше меня ростом) в очередной раз попытался на перемене покуражиться надо мной, я не выдержал, выскользнул из его "захвата" и влепил ему такой апперкот по челюсти, что он просто рухнул на пол в глубоком нокауте. Один из его приятелей, Женька, тоже не из хилых, ничего не поняв, бросился на меня с кулаками, но тут же оказался на полу рядом с Борькой. Целая толпа ребят окружила нас, с удивлением разглядывая валяющихся на полу Борьку и Женьку. Тогда никто из них еще не знал, что я уже давно и практически на профессиональном уровне учился боксу в нашей очень серьезной экспериментальной школе и, что уложить на пол еще парочку обидчиков мне не стоило бы тогда большого труда, так как к тому времени я боксировал уже на уровне хорошего первого разряда и обладал очень резкими и сильными ударами с обеих рук из любого положения. Но желающих не нашлось. С тех пор, как в той песенке Высоцкого: - "...Все стали вежливы со мной...". Правда, не сразу, и некоторым из них очень захотелось самым поваляться на полу. Пришлось удовлетворять их настойчивые просьбы в индивидуальном порядке, Ну, а когда летом 1940-го года я, неожиданно для многих, да и для себя самого, стал чемпионом ЦС "Спартака" в легком весе, отправив в нокаут таких грозных противников, как заслуженный мастер спорта, чемпион Украины Виктор Панасюк и чемпион Москвы, мастер спорта Станислав Облезов (4-е Всесоюзные соревнования ЦС "Спартака" проходили в Воронеже в помещении цирка), то тут же из бывшего "Дежурного чудака" превратился, чуть ли не в кумира, в объект подражания для многих ребят не только нашей школы. Обо мне и моих товарищах по команде появилось несколько хвалебных статей в Воронежской областной газете "Коммуна", в "Воронежском Комсомольце" и даже в "Известиях". Меня стали узнавать на улице незнакомые мне люди, и я часто слышал, как они за моей спиной уважительно говорили обо мне - пришла вполне заслуженная спортивная слава. К сожалению, очень недолговечная.

   Спасибо Джеку Лондону - это он меня надоумил. А общая спортивность и бойцовские морально-волевые качества, полученные мною тогда в школе бокса у Сергея Константиновича Васильева, чувствуются до сих пор.