Юбилей дружбы

ЮБИЛЕЙ ДРУЖБЫ

В апреле, когда на деревьях набухают почки, друзья из шумной столицы спешили ко мне за город.

В мае, когда распускаются листочки берез и тополей, когда в воздухе мелькают красные и желтые бабочки, а под небом заливаются жаворонки, друзья снова спешили ко мне.

Летом их манили цветы, травы, медовый запах липы, осенью — разноцветность деревьев, зимой — сказочность сада, опушенного инеем...

Все они любили природу, искусство, дорожили бескорыстной дружбой.

Мы говорили о Боге, о красоте жизни, открывали друг другу тайники души.

Однажды мы устроили юбилей дружбы. На нем присутствовали люди трех поколений: одни значительно моложе меня, другие — на много старше.

Интересы, симпатии и стремления самого молодого в нашем кружке не были чужды самому пожилому. Старшие среди нас передавали свой опыт младшим. Общей нашей целью было украшение жизни правдой, добрыми делами и красотой.

Высшей ценностью для нас было время и мы берегли его, как зеницу ока. Мы считали преступниками тех, кто убивает хотя бы одну минуту пустословием и азартной игрой.

Среди нас не было курящих и пьющих.

На юбилейном вечере мы произносили речи о чистоте отношений, о нерушимости дружбы, об островке благородства в каждой душе, ни при каких обстоятельствах не затопляемом мутными волнами корысти и мелочных расчетов.

Это было зимою. За окнами падал снег — медленный, густой, пушистый.

Нам неудержимо захотелось выбежать из ярко освещенной комнаты в сказку ночи.

— Боже, как хорошо! — невольно восклицали мы, прыгая со ступенек крыльца.

Ветви деревьев и кустов, телефонные провода вдоль изгороди сада повисли под тяжестью белого одеяния.

Голубоватый свет из окон падал большими четырехугольниками на снежные сугробы.

В нас проснулось детство и мы стали бросаться снежками.

А потом разрумяненные движениями и снегом мы сидели за столом и пили ароматный чай, закусывая сладким пирогом.

Со стен нас глядели портреты Пушкина, Лермонтова, Толстого и Чехова.

Корешки переплетов за стеклом книжного шкафа говорили нам о сокровищах, которыми мы обладаем.

Война оторвала нас друг от друга, от книг, от поэтического уюта загородного жилья.

Где вы мои братья и сестры по духу?

Много раз за это время лето сменялось осенью, бушевали зимние вьюги, весной цвели вишни у веранды с разноцветными стеклами.

Но ни на веранде, ни в комнате, ни в саду не раздавались наши голоса.

Что стало с вами, мои дорогие друзья?

Если вас пощадили застенки правителей, время и война, вы вспоминаете обо мне, так же, как и я о вас. Вы часто спрашиваете так же, как и я:

— Кто остался?

Суждено ли нам снова собраться вместе и молитвенно отпраздновать наше воскресение из мертвых, или немногие уцелевшие будут справлять тризну об ушедших навеки?

А вишни весной будут цвести по прежнему, аромат липы затопит сад в июне, золотая осень разукрасит деревья и одеяло пушистого снега согреет землю, на которой мы когда-то жили, по которой ходили и бегали, не ведая, какие бедствия обрушит на наши головы жизнь, которую мы, не смотря ни на что, продолжали любить как драгоценный дар Всевышнего.

БЛАГОДАРНОСТЬ

Сердечно благодарю всех, приславших подписку на «ЛЕБЕДИНУЮ ПЕСНЮ». Многие кроме подписной платы пожертвовали солидные суммы. Всем, кто помог издать эту книгу, желаю здоровья, радости, благоденствия. Преданный всем Вам, Ваш искренний друг

Родион Михайлович Березов