Но если гимназия 60-х годов прошлого столетия в таком университетском городе, как Харьков, не давала ни обстоятельного знания древних языков (о чтении латинских авторов без помощи лексикона не могло быть и помину), ни знакомства с бытом дохристианской Европы, то не открывала она нам и возможности более серьезного знакомства с точными науками. Я сказал уже о том, как поставлено было преподавание математики.
В алгебре мы доходили до бинома Ньютона с предшествующим ему изложением теории соединения и сочетания. Позднее сочли возможность освободить учащихся и от этой повинности. Курс заканчивался логарифмами, которые, впрочем, мы знали весьма плохо. О том, чтобы дать, как это делается во французских лицеях, какое-либо представление кончающим среднее образование о дифференциалах и интегралах, не было и нет помину и по настоящие дни. Еще хуже было поставлено преподавание геометрии, особенно сферической. На тригонометрию отводился всего один час, в течение не более года. Но всего печальнее была судьба космографии: из нее мы едва успевали познакомиться с законами Гершеля, Кеплера и Ньютона.
Такой развивающийся предмет, как физика, преподавался нам почти без опытов, благодаря недостаточности физического кабинета, или, что хуже, с опытами, которые не удавались, вероятно, по причине "недостаточности" самого преподавателя. Химия вовсе не читалась. Из естественных наук нас изводили заучиванием классификаций, родов и видов растений и животных. На минералогию и кристаллографию отводился один час, да и какое могло быть преподавание ее без знакомства с химией. К счастью, наш учитель вносил в свои уроки сообщение некоторых данных об анатомии и физиологии человека, что по программе вовсе не полагалось, иначе мы вышли бы из гимназии без способности отличать печень от селезенки и незнакомыми даже с процессом кровообращения. Если такие порядки "истолкования законов природы" доселе удержались в наших гимназиях, то у меня невольно возникает сомнение, насколько осуществимо рекомендованное недавно нашим законодательством преподавание "о вреде пьянства". Нашелся товарищ министра народного просвещения, не отступивший перед совершенно голословным утверждением, что такое преподавание давно существует. Ему, к счастью, не поверили и настояли на своем. Но все же остается непонятным, какую пользу может дать такое преподавание без знакомства с строением человеческого тела и отправлением отдельных органов.
Свободное копирование
