Я никак не могла решиться переехать на нашу прежнюю квартиру, хотя за нее заплачено было за год, и наняла новую вместе с Петерсонами. Как только здоровье мое несколько окрепло, я изъявила желание поехать на могилу моего мужа. Михаил Данилович Деларю долго противился этому, находя, что я недовольно еще окрепла, но я упросила его, и мы вместе отправились. Там сделался со мной нервный припадок, после которого я опять несколько дней пролежала.
Я так была разбита, что не могла даже почти ничего ни читать, ни писать. В это время только духовные книги и некоторые любимые мои стихотворение Пушкина, Лермонтова, Шиллера были для меня доступны, а все-таки дни шли быстро. В сильной радости и в глубокой печали время одинаково летит, оно медленно тянется только при однообразной, праздной, неосмысленной жизни. Морские ванны, которые я брала два раза в день, принесли мне большую пользу. Нигде я не купалась с таким наслаждением, как и Одессе. Купальни были устроены прекрасно, дно совершенно гладкое, глубина доходящая до шеи, и, что мне нравилось, теплая вода; холодной я не могла переносить.
Кроме друзей, которые останутся незабвенны во всю жизнь, у меня было несколько выдающихся знакомых. Старик Стурдза, Грек по рождению, Русский по призванию и умный человек по преимуществу. Он был известен хорошим переводом проповедей митрополита Филарета на французский язык и многими статьями религиозного содержание... Я заметила, что людей высоко религиозных, любящих беседы духовные, стремящихся сделать, что-нибудь доброе и полезное, часто называют лицемерами и ханжами. Стурдза также имел много недоброжелателей и часто приходилось слышать об нем неблагосклонные отзывы, но так как я никогда не заподозревала черной стороны в хороших делах, то и уважала безусловно Стурдзу. Он был женат на дочери знаменитого Гуфеланда. Г-жа Стурдза на вид была настоящая немка, очень добродушная, необыкновенно приветливая. Дочь Стурдзы, княгиня Гагарина, была также замечательная женщина. Она была исполнена сильнейшим желанием добра.
Знакома я была также в Одессе с Анной Петровной Зонтаг, написавшей Священную Историю для детей, бывшую одно время чрезвычайно популярною. Зонтаг была родною сестрой Л. П. Елагиной, матерью незабвенного И. В. Киреевского; в последствии я познакомилась и с нею в Москве, где дом ее служил сборищем для славянофилов и где она сама пользовалась общим уважением и любовью.
Свободное копирование
