27 мая.
Сегодня усиленно занимался, а посему хорошо и бодро себя чувствую. Визы еще не готовы.
Вечером, с 8 ч. 15 м. до 9 ч. 45 м., гулял. Какая прекрасная погода! Какая очаровательная весна в этом году! Какая роскошная местность этот Wilmersdorff и окрестности моей квартиры, какие милые уголки. Настоящий Версаль! В 15 минут я, после прогулки по садам и паркам, — в настоящем лесу, роскошном густом смешанном лесу. Часто там бываю, хожу по вечерам, когда читать неудобно. Очень много милых парочек! Эх, как хотелось бы взять хорошенькую мягкую немку, пойти с ней в лес, гулять по паркам, щебетать с ней в унисон с пташками, целовать взасос, помять и ...
Доволен, что выбрал такую квартиру. Хоть дорого, зато хорошо. Роскошная, с прекрасной мебелью, с двумя большими окнами, комната. Чисто, светло, мягкие кресла, тихо, кругом нет трамваев, прекрасный уход, культурная обстановка. Только один недостаток: подземка шумит, но привык уже; первые дни мешала, теперь не мешает больше. Я весьма щепетилен в смысле квартир. Лучше не ходить по театрам и пивным, но иметь хорошую комнату. Это важнее всего! Таков мой характер, и я рад, что я этого добился и в Берлине.
Завтра надо усиленно заниматься. Кончить Бернсторфа. Читая Бернсторфа, все время тошнит от лицемерия американцев и Вильсона. Как прав Энгельс: кто говорит о морали — жулик. И этого негодяя Вильсона дураки и соц[иал-]патриоты считают мессией.
Свободное копирование
