В гости к бабушке зачастил новый член семьи. Дядя Саня и его молодая экономка Шура поженились. Свадьба была скромной. На ней присутствовала только наша семья, и то без меня. Я заболела ветрянкой и осталась дома в постели.
После свадьбы дядя Саня и его молодая жена зашли проведать меня. «Это твоя новая тетя», — сказал дядя Саня. Я подумала, что тетя, в белоснежном свадебном платье и фате с венком из флердоранжа, улыбавшаяся мне, хоть и очень красива, но с мамой все равно не сравнится.
Теперь, когда тетя Шура стала вместо экономки хозяйкой дома дяди Сани, первое, что она сделала, к великому его огорчению, это выгнала всех белок, сдиравших обои, и птичек, летавших по комнатам и пачкавших полы и мебель. Пригласили обойщика, который все заново покрасил и оклеил и вообще привел дом в порядок. От прежнего интерьера остался лишь кот Васька. Дядя Саня, обожавший кота, решительно отказался с ним расстаться.
В начале декабря мне пошел девятый год. Были подарки, а из Санкт-Петербурга пришел пакет, в котором были золотой медальончик и книга. На титульном листе книги по-английски было написано: «Ине, с любовью от мамы». Мама всегда меня так называла. Где-то около моего дня рождения внучка королевы Виктории вышла замуж за короля Испании. Ее часто называли принцесса Ина. Это имя нравилось маме, его было легче произносить, чем Женя. В результате в Шотландии меня всегда звали Ина или Юджиня, а в России я была Женей или Евгенией.
У нас снова Рождество — время встречаться за столом, золотить орехи, привязывать зеленые нитки к елочным украшениям и конфетам. Снова звон бубенцов, въезжающие во двор тройки привозят старых друзей. Запах пряностей, мандаринов и елки окутал дом. В этот год рождественская елка уже не была для меня секретом, я знала, что ее украшают за закрытыми дверями танцевального зала, куда мне по-прежнему запрещают входить. Опять какие-то тайные дела творятся в комнате мальчиков.
В канун Рождества приехало много гостей. Дядя Ваня, наш путешественник-«сибиряк», приехал с семьей. Дядя Саня привез жену Шуру. У тети Шуры был большой живот. Я размышляла, не прячется ли там ребеночек, потому что уже заметила, что за большим животом всегда следует появление младенца. Как он вылезает оттуда, а тем более как попадает туда — тайна откроется мне еще не скоро.
После рождественского обеда свет гаснет, и бабушка, по обычаю, звонит в хрустальный колокольчик. Двери в танцевальный зал открываются — и вот оно снова, это волшебное видение, созданное из горящих свечей, сверкающих украшений, колеблющихся гномов и фей.
Я вошла в комнату. На моем столе сидела кукла, которую выиграл в лотерею дядя Генри. Я уже почти забыла о ней. Но теперь она была не в розовой сорочке, а превратилась в Красную Шапочку, наряженную для посещения бабушки: пышная вышитая юбка поверх нижней — с оборочками, белая блузка, черный бархатный корсаж и алый плащ на плечах. В руках у нее маленькая корзинка, а там — крошечные булочки, бутылочка вина, апельсины, яблоки и салфетка. Кукла отдыхает на траве, а вокруг нее — луговые цветочки. Все задумано очень умно. Кукла знает, что где-то за еловыми ветвями прячется волк. Видна лишь его морда с горящими глазами. Это придумали и тайно смастерили Юра и Сережа, я узнала об этом позже. Помимо лесной сценки были и другие подарки, в том числе маленький комодик с медными ручками! В комодике было все необходимое для куклы: крошечные туфельки, ботиночки, платьица, пальтишки и шляпки.
Кто же все это сделал? Конечно бабушка! На протяжении месяцев, когда меня не было поблизости, она трудилась над шитьем всех этих нарядов, уделяя огромное внимание крохотным деталям. Цветы и травинки были идеальны, ведь к своей работе бабушка относилась очень строго. Позже, когда улеглись впечатления от подарков, мы, дети, снова смотрели картинки волшебного фонаря на стене. Мы видели их год назад, но это не уменьшило удовольствия.
Поздно вечером сани гостей разъехались, мальчики погасили свечи на елке и закрыли двери в зал. Так прошло Рождество 1913 года — последнее Рождество мирного времени. С каждым месяцем мира и покоя становилось все меньше, пока они не исчезли совсем. Навсегда.
Свободное копирование
