Из Сибири я вернулся прямо в Никольское. Тут меня первыми встретили на крыльце дети -- Сережа и Нина, оба коротко остриженные и в сереньких мальчишеских одеждах, как их нарисовал на своих акварелях гостивший у нас Николай Авенирович Мартынов.
Своих я нашел преисполненными впечатлениями от бывших в нашем районе в мое отсутствие больших маневров в присутствии Николая II. Одной армией командовал великий князь Сергей Александрович, другой -- военный министр генерал Куропаткин. Штаб Куропаткина находился в Борщне, а вел. кн. Сергея Александровича у нас в Никольском. Для него наши освободили дом и перебрались во флигель. Перед тем как покинуть усадьбу, вел. кн. Сергей Александрович рано утром зашел с визитом к Софии Яковлевне. В течение маневров Николай Авенирович находился в неописуемом волнении. Снимал и зарисовывал боевые сцены, приходил в раж по случаю казавшихся ему промахов в командовании вел. князя и ликовал, одобряя ловкость маневрирования Куропаткина. По окончании маневров государь делал смотр некоторым частям на нашей горе. Николай Авенирович, София Яковлевна и Сережа, сын мой, ездили в шарабане на этот смотр. На обратном пути один солдат спросил Сережу: "Мальчик, видел нашего государя?" Мальчик ничего не ответил, но густо покраснел.
При объезде полей я заметил, что на крестьянских землях много полосок не было вовсе засеяно яровыми. Оказалось, земский начальник, желая сэкономить казне на вознаграждении за потраву войсками во время маневров, распорядился, чтобы крестьяне не сеяли в этом году яровых. И такова была бесправная забитость крестьян, что это распоряжение, нелепое и незаконное, не вызвало с их стороны возражений и жалоб, и очень многие крестьяне ему подчинились. Впрочем, только очень многие, но далеко не все. Это тоже достаточно характерно для того времени...
Свободное копирование
