Выставка старинных портретов, организованная Дягилевым, явилась выдающимся событием в художественно-общественной жизни страны. Какой это для всех, любящих искусство, был великолепный праздник! Задолго до ее открытия Дягилев начал отыскивать и собирать разбросанные по разным концам нашей обширной родины старинные портреты. Он забирался в далекие, медвежьи уголки, не останавливаясь ни перед какими трудностями, если получал указание, намек, что в таком-то имении можно найти ценное художественное произведение.
Много отличных вещей было без подписей. Приходилось их определять. Конечно, наравне с Дягилевым организатором и создателем этой выставки был А.Н. Бенуа.
Какие на выставке находились шедевры портретного искусства! Я целыми днями пропадала там, да и все мои товарищи. Выставка была устроена широко, с большим художественным размахом, и многие залы не только по совершенству портретов, но и по своему построению, по развеске картин производили впечатление удивительной красоты.
Организацией этой выставки Дягилев показал, на что он способен со своей неистощимой энергией и несокрушимой волей. Дальнейшей своей художественной деятельностью — устройством художественных выставок за границей, пропагандой русской музыки, русских опер и балетов он завоевал там себе признание и славу.
Директор Люксембургского музея в Париже Леон Бенедит, увидев мои гравюры, выразил желание иметь их там. Я поручила Владимиру Яковлевичу Курбатову, который ехал в Париж, отвезти их ему (числом 25). На следующий год Бенуа, уезжая за границу, взялся передать туда еще четыре листа. Это был первый музей, который заинтересовался моими гравюрами. Впрочем, еще Пражский музей приобрел несколько моих гравюр на выставке в Праге. Со стороны русских музеев я встречала к моим работам полное равнодушие и невнимание. Только комиссия по приобретению произведений в Третьяковскую галерею, во главе с Серовым, несколько раз выражала за эти годы сожаление, что не имеет возможности приобретать мои гравюры, так как в то время граверного отделения в Третьяковской галерее не было. Но академия, моя alma mater меня бойкотировала…
В этом году я познакомилась с привлекательным художником — Елизаветой Сергеевной Кругликовой. Возникшая между нами дружба росла и крепла, несмотря на частые отъезды ее за границу. Эта дружба прошла через всю мою жизнь, даря меня любовью, добрым советом и правдивой, честной критикой.