Примерно в одно время с М.М.Смириным на кафедре стала работать, незадолго до этого защитившая диссертацию о Жане Бодене, Фаина Абрамовна Коган-Бернштейн — еще не старая (лет сорока), очень красивая, вкрадчиво ласковая женщина с чуть косящими карими глазами и красиво уложенными вокруг лица темными в волосами. Она очень хорошо одевалась, не избегала косметики, была открыто кокетлива, хотя и на свой, несколько затаенный лад. Фаина Абрамовна происходила из народовольческой семьи. Один из ее родственников, известный революционер (носил ту же фамилию), а ее муж — известный философ-махист (эмпириокритик), удостоился суровой критики В.И Ленина в работе «Материализм и эмпириокритицизм». Он был старше жены лет на двадцать пять, постоянно болел и, как бывший эмпириокритик, да еще близкий к меньшевикам, нигде не работал. Фаина Абрамовна, как и Вера Вениаминовна, производила впечатление некоторой претенциозности, хотя на более интеллигентный лад. В ее же занятиях историей присутствовало что-то дилетантское, от дамского развлечения. Может быть, я не совсем справедлива, но и тогда и потом мне казалось, что это так.
Но как бы там ни было, коллектив, в который я и мои товарищи вошли с третьего курса, отличался высокими научными и прекрасными человеческим качествам его участников. Нам было чему поучиться у своих наставников.
Когда я говорю, что мы «вошли в коллектив», я совершенно точно определяю наш новый статус: мы не просто числились студентами кафедры, мы стали ее частью, ибо наши учителя вели себя с нами как с равными, хотя и младшими товарищами, щедро делясь всем, чем располагали. С годами число студентов кафедры росло и в наш коллектив за немногим исключением органично вливались все новые люди, что не помешало ему оставаться достаточно однородным и спаянным вплоть до начала войны.
Свободное копирование
