Университет на Ленгорах

Глава 7. На Ленинских горах

В одном из блоков в эту пору

Студент мехмата проживал

И очень строгому разбору

В парткоме повод подавал.

Сей отрок, Михаил Беленский,

На вид немного деревенский,

Поклонник Гейне и поэт,

С собою в университет

Привёз с родных полей Украйны

Запас душевной теплоты,

Вольнолюбивые мечты,

Дух пылкий и довольно странный,

Самоуверенную речь,

Рюкзак и волосы до плеч.

С. Яценко. «Евгений Омегин»

В предыдущих главах я старался описывать главным образом свой первый университетский период, когда учился ещё на Моховой, но мне часто приходилось перескакивать к событиям, происходившим уже позже. Теперь хочу рассказать об этом втором периоде – на Ленинских горах – по порядку.

Университет на Ленгорах

Грандиозное здание Московского университета было едва ли не самой знаменитой стройкой тех лет. Задумано он было как образец. С одной стороны – образец университетского комплекса с максимальными удобствами для учебного процесса и для жизни студентов; с другой – образец новой социалистической архитектуры, создающей новое лицо Москвы, а за ней и других городов. В Москве одновременно строился с десяток подобных зданий, например, здание МИД, но, конечно, среди них наш университет был главным.

Я сказал «комплекс». Действительно, уже само центральное здание распадалось по крайней мере на пять почти самостоятельных корпусов, соединённых общими переходами. Напрашивается старинное слово «собор», недаром же за университетом на Ленинских горах закрепился эпитет «храм науки». Впрочем, официально эти корпуса назывались более прозаически – зонами – не в память ли зэков, составлявших значительную часть рабочей силы на этой стройке? Рядом с главным зданием стояли отдельные большие корпуса физического и химического факультетов. И ещё по обе стороны – к востоку и западу от них – огромные территории со зданиями разных вспомогательных институтов, например, Вычислительного центра, ботсада и т. п.

Когда я попал в новое здание, у меня захватило дух – от масштаба, просторов, высоты.

Мехмат занимал с 12-го по 16-й этаж центрального здания. (Если не ошибаюсь, в самом здании было 28 работающих этажа, да ещё 4 узеньких где-то под шпилем, как пьедестал для него. По тому времени, небывалая высота, небоскрёб). Нас поразили огромные лекционные залы, с высокими потолками, с амфитеатром скамей. Лифты, мгновенно поднимающие на любой этаж. И вид из окон: на север – под тобой вся Москва, на юг – подмосковные поля, ведь университет стоял по существу на границе Москвы.

Едва ли не больше того поражало общежитие. Общежития располагались в отдельных 19-этажных корпусах: женское – зона «Б» и мужское – зона «В». Каждому студенту и аспиранту полагалась отдельная комната (за исключением двух комнат на двух человек на каждом этаже; в одной из них год довелось пожить и мне): студенту – площадью 8 квадратных метров, аспиранту – 12. Две комнаты соединялись в «блок», в который входили также туалет и душ. На каждом этаже несколько кухонь. Комната была очень удобно оборудована: кровать, столик, шкаф-секретер: верхняя, застеклённая часть – для книг, нижняя закрытая – для хозяйственных предметов. Конечно, радиоточка. Удобно, продуманно, без излишеств. На два этажа высокий холл с телевизором и пианино. На каждом этаже телефонные кабинки. И в такую роскошь поселялись все без исключения иногородние!

Корпуса общежитий были соединены с главным корпусом (зоной «А») переходами – внизу и вверху – с нашего 19-го на 11-й в центре. В том же здании было всё, что нужно для жизни: столовые, магазины, спортзалы, кинотеатр, театральный зал и т. п. Так что в принципе студент мог весь учебный семестр не выходить из здания, разве что на занятия по физкультуре, когда они проводились на свежем воздухе, да на маршировки перед парадами.

Особо следует рассказать о столовых. Две больших студенческих столовых располагались под двумя общежитиями в цокольных этажах двух крыльев здания. Кормили там простой, но добротной пищей, главным достоинством которой была цена. И уж совсем удобно было пользоваться абонементами. Абонемент на день питания обходился в 8 руб. 50 коп. (по 2.50 завтрак и ужин, 3.50 – обед). Были и абонементы чуть дороже – 10 руб. (в них обед стоил 5), но я, экономя, пользовался теми, что подешевле. (Стипендия составляла 290 руб., отличники на 25% больше, так что стипендии точно хватало на пропитание). Когда мне случалось растранжирить деньги, и их на несколько дней не хватало, я заранее покупал пачку сахару, а потом трижды в день ходил в столовую пить чай – чай, хлеб, а иногда кислая капуста были бесплатно. А уж если кто хотел пороскошестовать, к его услугам были «профессорские» столовые – нам они представлялись ресторанами: официанты, накрахмаленные скатерти, изысканное (снова же, по нашим представлениям) меню, но зато обед обходился раза в три дороже. За время обучения я несколько раз позволял себе такую роскошь.

Так что мы, студенты МГУ, точнее, его естественных факультетов, оказались в самых комфортных условиях, о которых остальное советское студенчество (да, наверное, и мировое – кроме самых буржуйских детей) могло только мечтать. Более того – мы оказались не только в нужном месте, но и в нужное время. Едва прошёл десяток лет, как контингент студентов возрос чуть ли не вдвое, а площади остались теми же. И в такую же студенческую комнату стали селить уже по два, а в аспирантскую – по три студента. Тем более это продолжается сейчас. Мне не довелось увидеть, и я недоумеваю: где они только помещаются?

В таких прекрасных условиях начался мой 3-й курс, 1953/54 учебный год.