В институте на стенке вывесили график успеваемости студентов в зависимости от года поступления. На годы с 1958 по 1962, годы, когда поступало малочисленное поколение военных лет на кривой была огромная яма, а дальше, к нам, уже подъем. Подошел немолодой преподаватель, посмотрел, вздохнул:
Эта яма - страшное время, ну, ничего не знали.
Подошел другой преподаватель, молодой, и страшно оскорбился - год его поступления попадал в яму. А мы гордились тем, что у нас кривая идет наверх.
В шестом семестре у нас лабораторные по химической кинетике.
Мы с Сергеевой возимся с первой работой уже второе занятие, но она у нас, вернее, у Ирины, не получается. Ирка мне не доверяет почему-то и делает эту лабораторную, как и последующие, сама, а я только подвожу теоретическую базу, т.е. читаю вслух лабник и предполагаю, что же такое мы должны были бы получить к концу занятий.
К нам подходит молодой плотный парень с большим носом и в очках и начинает внимательно смотреть, что мы делаем, а потом задавать вопросы.
Ирина довольно вежливо ему отвечает, а я стою и думаю:
"Ну, и чего к нам прицепился этот аспирант, чего ему от нас надо? "
"Ладно", решаю я про себя. "Пока о лабораторной беседу ведет, отшивать не буду, а как приставать начнет, тут же отбрею".
Аспирант вдруг говорит:
-Вы должны творчески подходить к этим лабораторным, можно даже усовершенствовать их.
-Да, - говорю я, - тогда воду в манометре надо подкрасить - ни черта не видно, никакого мениска - прозрачная вода на розовой миллиметровке.
Он соглашается, что это неудобно, Ирина снимает манометр, выливает из него воду и начинает добавлять чернила из авторучки, чтобы подкрасить воду.
-Ой, - восклицает аспирантишка, - куда она столько льет чернил?
Я поворачиваюсь, наблюдаю и выдаю:
-Так она же не из своей авторучки льет, а из моей.
Аспирант хохочет, мы с Ирой тоже.
Когда он отошел, к нам подбежал Ральф и предупредил, что это наш новый лабщик, Кириллом зовут. Таким вот образом состоялось наше знакомство с Кириллом Ильичем Замараевым, который был к тому времени уже не аспирант, а молодой и перспективный кандидат наук.
Кирилл подружился с нашей группой. Он только что вернулся из Италии и был полон впечатлений от этой поездки, и всё рассказывал нам о ней. В группе одна я звала его Кириллом Ильичом - вроде для имени отчества он был слишком молод, а для имени не подходил по статусу - преподаватель всё-таки, а ребята избегали к нему прямо обращаться.
У него был очень доходчивый способ объяснения - он подталкивал тебя маленькими наводящими вопросами до тех пор, пока ты не понимал всё сам - в общем, кандидат наук, с чувством юмора, талантливый педагог - я стала каждую среду (лабы были по средам) мыть голову, а в перерыве между занятиями еще и краситься, слегка - нашла где-то завалившиеся тени и тушь, оставшиеся от моих начинаний новой жизни, и красилась, вместо того, чтобы учиться.
А Сергеева смеялась и называла мои старания привлечь внимание Кирилла - охотой на кандидата.
Так и помню, сидит в нашей комнате в перерыве между занятиями, читает учебник, посмотрит на меня, бросит учебник на пол, ляжет на подушку, похихикает надо мной и снова хватается читать химическую кинетику
Кирилл очень даже клевал на мои шуточки, а вот на меня не очень. Правда, как-то, когда я сдавала ему лабораторную, он придвинул свою коленку к моей, не знаю, может случайно, но я сделала вид, что не заметила или не поняла, и потихоньку отодвинула коленку - мне это показалось очень с места в карьер, а может быть, мне он на самом деле и не нравился. Под обаянием его личности находилась вся наша группа, а не только мы с Ириной, а Ральфа Кирилл в последствие переманил к себе в аспирантуру в институт химфизики.
Свободное копирование
