Перед госом старшие девочки, которые уже это прошли, рассказывали всякие страшилки типа - вот выбросят коробок на улицу и спрашивают -энтропия изменилась, увеличилась или уменьшилась, и так далее.
На сутки раньше, чем у нас, был гос у радиотехников, на устный экзамен приволокся Лифшиц, стал заходить в любую аудиторию, которая ему понравится, и приставать к студентам, задавать всякие каверзные вопросы и, когда поставленные в тупик студенты не отвечали, безапелляционно требовал, чтобы студенту поставили неуд. Так Люда Махова и залетела на двойку, и то, что ей ее поставил Лифшиц, было слабым утешением - Люда хорошо училась, не только без пересдач, но и без троек, и ее двойка была совершенно незаслуженной.
Преподаватели, глядя на засыпающихся будущих физиков и сыплющиеся двойки, схватились за голову и стали пытаться обезвредить Лифшица, нашептывать ему на ухо, что у нас в корпусе, мол, очень хороший буфет, и пиво свежее, и очень хорошее шампанское, но Лифшиц так и рвался в бой и не хотел ни в какой буфет. Душа его жаждала крови физтехов, крови, а не шампанского. Наконец, когда он вышел в коридор из аудитории, где наставил двоек, его зажали с двух сторон и, не давая свернуть в следующую комнату, провели-таки в буфет, где тут же и накачали. Пьяненького, но всё еще полного боевым духом Лифшица, взяли за бока и, опять окружив со всех сторон, утолкали в "Волгу", и он с криком:
-Нет, нынче не тот физтех пошел, - укатил.
Можно себе представить, в каком мы настроении ожидали дня устного экзамена. Я встретила в коридоре общаги Людочку с усталым, измученным лицом и остановившимся взглядом. Ее успокоили в деканате, сказали, что никакое отчисление ей не грозит, но стипендии на полгода она лишилась.
Я взяла вопрос по выбору "излучение Вавилова-Черенкова". Этот вопрос в билете я отвечала, когда сдавала общую физику на втором курсе, Алексей Иванович удивился слегка, но отговаривать меня не стал.
И вот настал день экзамена. Из аудитории вышел бледный Петрухин, схватился за голову:
-Что вы наделали, письменные работы одинаковые. Они же вас засекут, и прощай экзамен.
Но вариантов было слишком много, и всё обошлось.
Я подробно рассказала комиссии о излучении, они осторожно задали пару вопросов (осторожно, потому что боялись, что вдруг я не отвечу). Когда я один раз чуть-чуть замялась с ответом, один из экзаменаторов стал торопливо подсказывать мне, прикрывшись ладонью от остальных. Я получила свои четыре балла и ушла.
Экзамен был не очень тяжелый, легче, чем обычно я сдавала физику, но письменная была много тяжелее, и объем, который надо было держать в голове, больше, и нервное напряжение было очень велико.
Сразу после сдачи я зашла к девчонкам, Ларисе, Инге и Свете Светозаровой, и сказала.
-Что-то мне так худо, хочется что-нибудь разбить или сломать.
-Ну, и разбей, - сказала Лариса спокойно.
-Да нечего разбить.
-А вон банка на столе стоит, ее и разбей,
На столе действительно стояла пустая банка из-под варенья.
-Ну вот, разобью им банку, и мыть не надо, - подумала я, взяла банку и с размаху шлепнула ее на пол.
Лариса с удовольствием засмеялась, но тут вдруг у Светы, которая уже сутки, как сдала гос и сдала благополучно, вдруг случилась истерика.
Она подскочила ко мне с искаженным лицом и заорала:
-Какое ты имеешь право бить мою банку. Приходишь в чужую комнату и бьешь тут банки.
Я совершенно не ожидала от нее такой ярости, в конце-концов она не сказала ни слова протеста, когда мне было разрешено разбить банку.
Зато я как-то сразу успокоилась, увидев человека в худшем состоянии, чем была сама. Светка была очень нервная, вспыльчивая девушка и не всегда владела собой. Кроме того, Лариса и Инна были выпивши, а я этого не поняла.
Минут через пять я собрала все осколки и выбросила их.
-Я верну тебе банку, только успокойся ради бога.
-Не нужна мне банка. Но всё же это дикий поступок, прийти в чужую комнату и бить в ней посуду.
-Ну ладно, пойду в своей что-нибудь разобью, - грустно сказала я и ушла, непонятая.
Походила по комнате, душевное напряжение не спадало, пустота оставшегося дня угнетала, и я зашла к Милке Ионат. Там как раз гуляла компания второкурсников, они собрались к хорошенькой девочке из Прибалтики, Лене, она жила с Милкой и дружила с Оснатой и Томкой Лесковой.
-Заходи, заходи, - позвала она меня и представила, обратившись к собравшимся:
-Вот человек, который только что сдал Гоэкзамен по физике.
Это произвело эффект, наступила уважительная пауза. Молодежь смотрела на меня прямо таки снизу вверх - еще бы, я прямо с корабля на бал, а им это предстояло еще через год.
Я немного с ними выпила, посидела, почувствовала, что меня внутри как-то отпустило, и пошла к себе, легла.
-Черт знает, что со мной творится, - сказала я Галке, тоже уже сдавшей экзамен и медленно перебирающей учебники, какие сдать в библиотеку, какие оставить.
-Давай бить посуду в чужой комнате, чтобы разрядиться. Так недолго и с ума сойти.
-Ты никогда не сойдешь с ума, - вдруг очень серьезно произнесла Галя, - ты в действии снимаешь напряжение, в движении, а таким всегда легче.
Галка была умница в математике и ниже четверки не сдавала, но по физике была слабовата, и Гос дался ей тяжело. Я же благодаря Шоте с первого курса прилично отвечала по физике, много читала по программе в течение семестра, и хотя Алексей Иванович и не считал, что я знаю на пять, но как-то четыре я всегда ухитрялась получать без особых усилий.
Среди нас одна Люда Толстопятова получила пять по Госу, - она всегда училась лучше нас всех - и поспобней была и поусидчивей.
Томка завалила-таки гос по физике. Она была на РТ, и экзамен был у нее раньше, чем у Люси. Когда она ушла сдавать, Люся оставшись одна, вдруг очнулась, огляделась по сторонам и, решив, что дальше так нельзя жить, занялась уборкой. Сняла одеяло, впустив дневной свет в комнату, убрала бутылки, застелила постели и принялась мести пол. Тут и вернулась Томка бледная, с трясущимися губами, а Люська встречает ее с веником, нарушив заветное студенческое - не мыться, не стричься и не делать уборки перед экзаменом.
И хотя Люська почувствовала себя виноватой, Томкина двойка не была случайной.
Дело в том, что старательной Томке трудно давалась учеба на физтехе, у нее, как и у меня, не хватало жизненной энергии на такое неподъемное дело, но я была поспособнее и за счет этого тянула.
А по физике письменная была всё-таки очень необычная, подготовиться к ней было фактически невозможно, чтобы решить, нужна была определенная смелость подхода, которая могла появиться только при достаточно хорошем знании всех разделов физики. Томка, которая была одна, никакой кооперации, и слабовата по физике, не смогла проскочить, написала письменную на двойку и завалила устный, осталась без стипендии под угрозой вылета - это после двух с половиной лет учебы.
Наташкины постоянные нелады с физикой тоже окончились плачевно - неудом по госу, и она, как и Томка, повисла на тонкой паутинке - двоек получать ей было нельзя.
А Люська, которая всегда была сильнее в физике, чем в математике, вполне благополучно проскочила, а мы с Веткой получили свои четверки, и у Ирки с Динкой всё было в порядке
Свободное копирование
