Ф10
Пока я занимался строительными работами, Лида оформляла заграничные паспорта для поездки в Болгарию на себя и Васю.
Ане оформил документы Христо месяцем раньше и они, сдав летнюю сессию, уехали на родину к жениху, готовиться к свадьбе. Вася в июле, на одну смену поехал в пионерский лагерь вместе с остальными членами пионерского клуба, который он посещал уже второй год.
Кроме заграничных паспортов, Лиду заботил вопрос о свадебном подарке. К лету 1989 года разбалансировка денежного обращения была настолько велика, что любой, мало-мальски качественный товар с полок магазина исчезал в один миг, чаще всего и, не попадая туда. А, минуя магазин, со склада уходил «налево».
Пришлось обратиться за помощью к Лидиной двоюродной сестре Римме. Римма работала заведующей секцией «Часы» в Гостином Дворе.
Естественно, что достать часы, проблемы для неё не было. А раз часы она всегда могла помочь приобрести, то в ней, по принципу «Ты - мне, я – тебе» были заинтересованы и те, для которых не было проблем достать какой-то другой товар.
Эта палочка-выручалочка позволила Лиде без больших проблем и без переплаты купить хороший подарочный фарфоровый сервиз. И последним штрихом к свадебному подарку была фата невесты, которую Лида с особым чувством укладывала в багаж, отправляясь на свадьбу к любимой дочери.
Высказав очередной раз сожаление, что я не смогу присутствовать на таком важном семейном празднике, я посадил Лиду с Васей на поезд Ленинград – София, и. пожелав счастливого пути, грустный пошел домой.
Но счастливым путь их оказался с большой натяжкой. На советско-румынской границе она впервые познакомилась «з гарными, знаючими свою справу українськими хлопцями».
Тщательно перерыв багаж, они изъяли все новые вещи, выставили их в коридор, и, объявив, что ценности запрещены к вывозу пошли дальше по вагонам.
Видя, что за вещами никто не смотрит, Лида занесла их к себе в купе.
Таможенники, вернувшиеся через несколько минут, подняли шум. Чуть ли не обвиняя Лиду в контрабанде, они потребовали немедленно сдать вещи в камеру хранения, или они их реквизируют, при попытке незаконного провоза.
Ни какие объяснения, что она едет на свадьбу дочери, а сервис и часы – свадебный подарок, действия не возымели. Пришлось, нагрузившись коробками с подарками, в условиях дефицита времени, пойти искать камеру хранения. Васю оставила с остальными вещами в купе.
Когда, сдав подарки, она вернулась на старое место, поезда там не было.
В полной прострации, моя жена бегала по перрону, пока какая-то добрая душа не подсказала, куда перегнали состав. Вернувшись в вагон, Лида увидела, что её чувствительный сынок в не меньшей панике, чем была она сама пять минут назад.
Судя по фотографиям и видеозаписи всего ритуала свадьбы, мероприятие прошло на самом высоком уровне. Отец Христо, Тотьо, в то время был начальником милиции в городе Дряново. Как мне объяснили, в Болгарии функции МВД и КГБ были совмещены, и это еще выше поднимало статус Тотьо.
Город, туристский и культурный центр с почти тысячелетней историей своё имя получил от болгарского слова дрян, название кустарника кизил.
Регистрация брака проходила во Дворце Бракосочетания, построенном, как по заказу, к их свадьбе. Их регистрация была первой в этом дворце.
Свадебный банкет был организован в ресторане туристско-этнографического центра при Дряновском монастыре Святого Архангела Михаила. Ресторан, вмещающий две сотни посетителей, был снят целиком и заполнен полностью.
Ему предшествовал длительный ритуал с похищением невесты, выкупом, традиционным проходом в национальных костюмах с оркестром народных инструментов и бутылками напоказ, по улицам города, и с массовыми уличными танцами типа «коло».
Но, когда Лида вспоминала о свадьбе, она говорила, что была как тумане: сильная августовская жара, чужая, непонятная речь вокруг, а главное, тесные туфли на высоком каблуке, которые из-за жары она еле смогла одеть, и которые теперь причиняли ежесекундную боль, мешали ей воспринимать происходящее.
Когда уже сидя в зале ресторана, под кондиционером, она услышала обращенную к ней речь на русском языке, то она разрыдалась.
Через пару лет, просматривая магнитофонную запись, свадьбы она опять, вспоминая свои мучения, разрыдалась на этом же месте.
Первое облегчение от нервного напряжения свадебных торжеств она испытала только когда они с Васей сели в купе, и поезд повез их домой.
Ни они, мечтающие скорее вернуться в Союз, ни я их ожидающий еще не знали, что с этого времени процесс развала страны пошел всё быстрее.
Свободное копирование
