В сентябре 1959 года я нашел себе новое место работы, на Авторемонтный завод возвращаться не было ни малейшего желания. Устроился на завод «Электросила» учеником фрезеровщика в 57-й цех.
Как потом я узнал, там делали крупные электродвигатели, в том числе, для дизельных подводных лодок 613 проекта ПГ-101 – главные электродвигатели, и ПГ-105 - электродвигатели эконом-хода, с которыми потом пришлось столкнуться на подводной лодке С-116.
Определили меня в бригаду, где было два кадровых рабочих, Иван и Федор. За бригадой было закреплено два больших фрезерных станка. Даже не больших, а огромных. Стол, на котором крепились обрабатываемые детали, был величиной с хорошую комнату. Сам станок, вместе с площадкой для фрезеровщика двигался вдоль стола.
В процессе обработки детали площадка могла подниматься над столом на человеческий рост. Фрезерная головка, с четырьмя съемными резцами весила килограмм десять.
Детали, уже заранее размеченные, подавались на рабочий стол краном. Фрезеровщик закреплял деталь с помощью съемных болтов с плашками. При обработке больших деталей болты были больше метра, а плашкой и накидной гайкой деталь крепилась к столу.
Гаечный ключ был длиной в метр, при необходимости затянуть гайку сильнее использовался отрезок трубы, надеваемый на хвостовик ключа. Выставив деталь и слегка закрепив ее, надо было проехать на своем станке вдоль намеченной риски, проверяя, верно ли пойдет резание. Как правило, с первого раза правильно установить деталь не удавалось.
Затянуть болты крепления нужно было сильно, и обычно, после затяжки образовывался перекос. Приходилось все начинать сначала, отдавать болты, менять прокладки и т.д.
В конце концов, с работой я освоился, и через пару месяцев меня перевели на рабочий разряд и закрепили за мной один из станков. Точнее, станок числился на моем наставнике Федоре, но он работал в две смены с Иваном на другом станке.
Выйдя в первый раз на смену самостоятельно, я понял, почему фрезеровщики не работают в одну смену, хотя у них на двоих было два станка. Если станок останавливается из-за перегрузки, надо вызывать, чтобы вновь его запустить, дежурного электрика. А он приходит не сразу, и получается, что за рабочее время норму не выполнить.
Когда тупятся концы резцов из-за большего количества проходов, их надо точить самому. Конечно, даже с исправным станком Иван и Фёдор меня бы обошли из-за лучшей сноровки; работали здесь они уже давно, имели шестой разряд, и устанавливали детали быстрее, навык есть навык!
Но были и дополнительные факторы - ни поставить, ни снять деталь со стола без крана нельзя, а крановщик четко разделяет, кто есть кто, и подъезжает к новичку в последнюю очередь, когда другим, кадровым, кран не нужен.
Бывало, стоишь над деталью, которую обрабатывал пять минут, почти полчаса, а кран гоняется из конца в конец цеха мимо тебя.
Еще одним существенным фактором были расценки на обработку деталей. Вполне естественно, что мастер, распределяя работу, более выгодную отдает рабочему с большей квалификацией.
Короче, к концу месяца оказалось, что я в глубоком провале, и вместо 250 рублей, что получили мои коллеги, мне нарисовали рублей 60. Я попросился на работу в третью, ночную смену, на первый станок. Рабочие были не против этого, при условии, что в дневную смену я буду работать на своем станке.
Так далее и повелось: в ночную смену работал на исправном станке, а в утреннюю смену - на своем, дефективном.
Как потом я узнал, таким залетным работником я был у них не первый и далеко не последний.
Через много лет, уже служа на ново строящейся подводной лодке, я оказался в этом цеху в учебной командировке. Иван с Федором все так же работали посменно на первом станке, а на моем инвалиде третий месяц был такой же бедолага-ученик...
Но зла на Федора с Иваном я не держал, тем более, что мужики они были хорошие, грамотные и начитанные, за исправность второго станка постоянно ругались с начальством, только ничего добиться не могли. Общая атмосфера в цеху была, на мой взгляд, хорошая, доброжелательная.
Кадровые рабочие зарабатывали неплохо, на нечастых рабочих собраниях люди говорили то, что думали. Критиковали достаточно жестко и начальство разного уровня, но не помню, чтобы кто-нибудь жаловался на репрессии.
Часто устраивались вечера отдыха в Доме культуры Ильича. При Доме культуры были разные кружки, работала хорошая библиотека. Устраивались туристские поездки на Карельский перешеек. На отдыхе всегда было непринужденно и весело. Насколько я помню, мы и пили немного.
Вся атмосфера конца пятидесятых годов была полна оптимизма и хороших ожиданий. Конечно, не всё нравилось окружавшим меня людям. Хорошо помню недовольство рабочих изменением расценок на работы. Но все же, рабочие цеха мне виделись классическими представителями рабочего класса, в основном, согласными с тем, как идут дела в государстве. Боюсь, что сейчас это не далеко так.
Свободное копирование
