4 июня.
Ялта. Прочитал у Достоевского в «Дневнике писателя» заинтересовавшую меня пословицу: «Лови Петра с утра, а ободняет, так провоняет» (соч.1905., том XI, стр.407). Долго не мог понять слово «ободняет». Оказывается, оно значит «пребывать в дне», а в переносном смысле «исполниться злобой дня». Достоевский использует пословицу, чтобы противопоставить «ободнявших», излишне приземленных интеллигентов своего времени свежему утреннему народу. Речь идет о Восточной войне 1877-78 гг. По мнению Достоевского, народ с восторгом принимает войну в защиту братьев-славян, в то время как жиды и европействующие «ободнявшие Петры» провоняли духом антинародного неприятия «справедливой» войны. К пословице этой Достоевский обращается в Дневниках неоднократно, всегда имея в виду «ободнение», как уход от чистоты народной основы, народной мудрости. Идея эта мне чужда, хотя, читая Достоевского, я убедился, что за 100 лет самый характер споров и разговоров среди российской интеллигенции почти не изменился, мы только стали более трусливыми и менее откровенными. Да и применяет он пословицу не слишком к месту.
Но вот здесь же в Ялте прочитал я рукопись Альберта Швейцера «Воспоминания детства и отрочества» (перевела ее с немецкого еще в 1960 г. покойная А.Кулишер и с тех пор никто это сочинение не желает у нас печатать) и пословица, найденная Достоевским, вдруг заиграла новыми своими гранями. Швейцер пишет:
«Я инстинктивно, изо всех сил старался не стать тем, что обычно понимают под словами «человек вполне зрелый». Определение «зрелый» применительно к человеку — всегда страшило меня, страшит и сейчас (писано в 1947 году). В нем для меня звучат резкие диссонансы — обеднение, измельчание, отчуждение. Зрелость обычно выражается в покорном самоподчинении благоразумию. Усвоив его по примеру других, человек постепенно, последовательно отказывается от мыслей и убеждений, которые были ему дороги в молодости. Такой-то верил в торжество истины; перестал верить. Верил в людей; перестал верить. Сражался за справедливость; перестал сражаться. Верил в силу добра и миролюбия; перестал верить. Был способен воодушевляться; утратил эту способность. Чтобы надежнее вести свою ладью сквозь жизненные бури и стремнины, он облегчил свой груз. Он бросил за борт все то, без чего, казалось ему, можно обойтись. На самом деле он сам у себя отнял весь свой запас воды и пищи, все то, без чего нельзя существовать. Теперь ему легче плыть, но он изнемогает от голода и жажды».
Я сделал эту большую выписку с удовольствием. И не только потому, что она наилучшим образом подкрепляет и развивает пословицу про «ободнявшего Петра», но потому еще, что весь свой век с отвращением и презрением относился я к процессу «ободнения». Пусть говорят о моем мальчишестве, об инфантилизме, пусть близкие укоряют за то, что старость на носу, а ничего не добыто из того, чем так дорожат люди (деньги, положение, известность). Бог с ними, с этими «ободнявшими». Постараюсь, пока хватит сил носить в себе свое «утро».
5-6 приезжал из Симферополя отец Виталий, б/секретарь Вл.Луки.
Свободное копирование
