31 мая.
Мы беседуем с ней о делах литературных, о ее дочери-студентке, о дальневосточных писателях, о которых она говорит с грустным презрением. Я предлагаю ей пойти в театр, идет незнакомая мне пьеса Брехта. Она соболезнующе качает головой: театр и так слаб, а дурак чиновник, ведающий в райкоме культурой, задергал режиссеров до того, что премьеру пришлось отложить. У нее есть даже свои претензии к этому миру: они с мужем зарабатывают 700 руб. в месяц, а денег никогда не хватает. Потом она говорит об отупляющей своей работе, которая опустошила ее вконец, о муже — видном чиновнике краевого масштаба, человеке честном, но который с годами теряет, как ей кажется, свои нравственные позиции. Правда, она успевает сказать также, что обмен партийного билета ее взволновал: в райкоме чувствуешь, какую ответственность несешь, ведь ей доверяют. Ах, зачем я не прислушался к этой ключевой фразе моей милой собеседницы! Почему решил, что ей позарез необходимо знать подлинную правду о нашем времени, правду о главных людях эпохи? И вот, прочитав «Предисловие» А.Д.Сахарова, она возвращает мне измятые машинописные листочки, на которых Великий Гражданин и современник наш со всей откровенностью рассказывает о себе, о своих взглядах и жизни. «Какой он наивный, — говорит дама. — Мы с дочерью прочитали и просто руками развели. Такой большой ученый и такой наивный. Как он не понимает, что существуют объективные мировые законы развития общества. Разве может один человек изменить что-нибудь в м и р о в ы х законах?»
Вот так. Про Христа они «не проходили».
Мир, который виден за окнами этой интеллигентной, любящей музыку и театр дамы, построен на единственно достоверных, фундаментальных законах («Мелочи не в счет: для меня дурак инструктор райкома еще не Советская власть»). А «наивный» академик Сахаров по полному неведению своему пытается этот мир изменить. Он, акад. Сахаров, встает на пути паровоза истории… Любезно раскланявшись, я покинул кабинет милой дамы. Из нас троих: дамы, Сахарова и меня самый наивный, конечно же, я. Так мне и надо!
Сотрудница проф. И.И. Брехмана, кандидат наук Н. дала мне прочитать статью, предназначенную для научного журнала или сборника. Статья начинается фразой: «Всем известно о том…» Эта сакраментальная фраза трижды присутствует на первых двух страницах рукописи. Так и хочется сказать автору: «А коли всем известно, то для чего твоя писанина?»
Вообще уровень культуры (даже исследовательской, профессиональной культуры) сотрудников Брехмана поражает своим убожеством. Это убожество особенно явственно на фоне сверкающего таланта самого профессора. Но Брехман не только одарен в науке, но и бесконечно снисходителен к своим помощникам. Когда я говорю ему, что его кандидат наук не умеет связать двух слов, он отвечает, что сотрудница эта хорошо работала в виварии; когда была там лаборанткой, животные совсем не погибали. Он пишет своим помощникам статьи и целые диссертации. А когда академик АМН Л.П.Казначеев предложил в крайкоме КПСС сделать проф. Брехмана председателем Дальневосточного филиала Академии медицинских наук, ему со всей определенностью сказали, что такие должности еврею Брехману занимать не полагается.
Свободное копирование
