Возвращение в Харьков - 6

 За год мне удалось пересмотреть и прослушать весь репертуар театра, а многие спектакли по нескольку раз. И всё это лишь благодаря дяде Жоре. По договоренности с театром оперетты ХТУ специально «подавало» поздним вечером к зданию театра по завершению спектаклей отдельный троллейбус, который отвозил артистов к месту их проживания - ведомственному артистическому дому где-то в конце Сумской улицы. За это дирекция театра постоянно бронировала для сотрудников ХТУ отдельную бесплатную ложу. Контрамарками (пропусками) в ложу распоряжался дядя Жора… Понятно, что у меня всегда был допуск в эту ложу на дневные спектакли.

 Несколько слов скажу о дяде Жоре. Это был красивый крупный светловолосый (чуть даже, помнится, рыжеватый) блондин с привлекательной внешностью. Будучи талантливым инженером и организатором, он в краткие сроки после освобождения города от фашистов буквально «поставил на колёса» полностью разрушенный троллейбусный парк Харькова. Стал главным «технарём» в ХТУ, уважаемым человеком. Но этот мягкий и, как я, ребёнок, его понимал, – добрый человек, страдал «фирменным» российским недугом, унаследованным, как утверждала тётя Лиза, от отца, - любил выпить. На этой почве у него были проблемы с Милой – «миловидной» красивой молодой женщиной, с которой он жил неофициальным браком - вечно то сходился, то расходился, а тётя Лиза, как птица, металась между ними, пытаясь их помирить… Детей у них не было…

 Мне как-то запомнился день моего рождения в 1945 г., когда я гулял на улице возле дома. Было пасмурно, шёл лёгкий снежок. Мне было как-то грустно и одиноко. Я задумчиво смотрел на медленно падавшие на землю крупные хлопья снега... Вдруг откуда-то появился дядя Жора (он, видимо, шёл с работы – жил и работал рядом с нашим домом). Он неожиданно нагнулся ко мне, поцеловал в щеку и поздравил с днём рождения… Я удивился, что такой занятой большой человек меня заметил на улице и поздравил. Наверное, тётя Лиза сказала ему. Прошло с тех пор скоро 70 лет, но это почему-то запомнилось… Потом, когда мы уже уехали из Харькова, узнали, что он лечился от алкоголизма, его понизили в должности – обычная история. А мне, мальчишке, он, как человек, очень нравился…

 …Кино было тогда, наряду с книгами, одним из главных источников нашего общего развития, «познавания мира» и, наконец, просто развлечения. Ближайший кинотеатр находился недалеко от дома, тут же на Сумской улице, недалеко от украинского театра драмы. В последний год войны в советском кинопрокате появилась целая серия так называемых «трофейных» кинофильмов. Это были неплохие довоенные зарубежные фильмы (австрийские, американские, итальянские), которые снабжались перед их демонстрацией титрами на экране, гласившими, что данный фильм захвачен в качестве трофея у немецко-фашистских оккупантов при освобождении советскими войсками территории СССР. Это делалось для того, чтобы не тратиться на покупку у соответствующих стран-производителей этих произведений киноискусства. Найденные после немецкого отступления отдельные экземпляры кинолент тиражировались и затем пускались в широкий прокат. Власти понимали, что, кроме советских военно-патриотических фильмов, народу «для разрядки» необходимы и развлекательные зрелища. Так на экранах появились многие «лёгкие и аполитичные» фильмы, которые для уставшего от сурового военного быта советского человека были определённой психологической отдушиной, разрядкой от достаточно напряжённой и тяжёлой военной обыденности.

 К ним можно причислить такие трофейные музыкальные киноленты как «Девушка моей мечты» и другие с участием популярной австрийской киноактрисы Марики Рёкк, фильмы «Петер», «Маленькая мама» (с Франческой Гааль), а также ряд музыкальных картин, где широкий советский зритель впервые познакомился с итальянскими оперными певцами – кумирами 30-40-х годов.

 В 1944 и 1945 гг в кинотеатры СССР «пробились» зарубежные (преимущественно американские) кино-шедевры – уже упомянутые выше в главе 3-й - «Адмирал Нельсон», «Мост Ватерлоо», а также «Серенада Солнечной долины». «Простые» советские люди (а не киноманы) узнали, что за рубежом есть такие (хоть и не «свои», но прекрасные) артисты, как Лоуренс Оливье, Вивьен Ли, Кларк Гэйбл… Фильмы с их участием широко демонстрировались в кинотеатрах страны. После тяжёлых военных и тыловых будней не избалованному в войну советскому зрителю открывался иной, неведомый мир, часто - просто сказочная, прекрасная жизнь…

 Любопытный курьёз представляли собой американские фильмы на темы советской жизни. В 1944 году на пике популярности союзнической дружбы в войне наших народов с фашистской Германией Голливуд выпустил несколько фильмов «из советской жизни» - к примеру «Северную звезду» - о военных буднях советского прифронтового колхоза, подвергнувшегося нападению фашистов, куда случайно попадал американский военный корреспондент (Роберт Тейлор), влюбившийся в советскую девушку-колхозницу… Это была, конечно, обычная «развесистая клюква» про колхозную жизнь во время войны: особенно потешались зрители в зале, когда по сюжету на экране показывали колхозников, похожих, скорее, на вежливых клерков-джентльменов или председателя (бригадира) колхоза, больше смахивавшего на бизнесмена-капиталиста, который проводил «колхозное собрание» в костюме и галстуке , что смотрелось как заседание совета акционеров какого-нибудь солидного банка… Во время демонстрации таких фильмов в зале часто раздавался дружный смех...

 Уже несколько позже, в конце сороковых - начале пятидесятых, едва вздохнувших после войны людей буквально «накрыла волна» итальянских неореалистических фильмов, - «Рим - открытый город» с Анной Маньяни, «Два гроша надежды» с Массимо Джиротти, «Мечты на дорогах», а также демонстрировались старые довоенные чисто музыкальные фильмы с выдающимися итальянскими певцами – Тито Гобби, Марио дель Монако (теноры) и Беньямино Джильи (баритон): «Песни на улицах», «Любимые арии», «Молодой Карузо»… Естественно, такие зрелища не пропускались.

 Ещё запомнилось впечатление в народе после демонстрации хроники «парада» пленных немцев по Москве - странная смесь полученного врагами заслуженного возмездия и усталого равнодушия – никакого злорадства не было…

 В 1944 году билеты в Харьковских кинотеатрах в зависимости от мест стоили 5, 6 и 7 рублей. Булку хлеба на рынке можно было купить за 20 рублей (в последний год войны по карточкам выдавалось: иждивенцам (в т. ч. детям) – по 300 г., служащим – по 400 г, рабочим – 500 г.). Упомяну лишь, что хотя булка хлеба сейчас, в 2013 году, стоит практически столько же или чуть больше, билеты в кино сейчас дороже в 20-30 и более раз по сравнению с 1944-м годом ! Киноискусство тогда было гораздо доступнее для широких масс, чем сейчас, когда билеты в нынешние «кинодворцы» стоят несколько сот рублей…