Седьмой класс я окончил успешно. Подготовка в шестом классе Ленинградской школы дала крепкий фундамент, да и несколько недель, проведенных в седьмом классе, позволили мне по всем предметам, кроме русского и английского, получить пятерки. Но, как мне до сих пор казалось, при заполнении выпускного табеля было допущена ошибка, и по русскому мне в табель поставили пятерку, а по истории или по географии что-то пониже. По английскому я не был аттестован.
После школьных экзаменов семнадцатилетних допризывников отправили в военный лагерь. «Лагерь» располагался в одной из школ Хасавюрта. Формы нам не выдавали, мы были в своей самой плохой домашней одежде, чтобы не испортить ту, что могла еще послужить дома. Оружия нам тоже не выдавали.
Учили соблюдать строй, ползать, знакомили с уставом, и все. Абсолютная бессмысленность.
Вот стоим мы в степи под палящими лучами прикаспийского солнца, а командир в полной форме прохаживается перед строем и зачитывает нам устав. Мы изнываем в пропотевших рубашках, а некоторые и без кепок. Один из мальчишек, стоящих в строю, падает в обморок, а командиру жара нипочем. Может быть, юноша был без кепки. Может быть.
Изредка, во время полевых занятий на окраине Хасавюрта, раздается команда, я уж не помню какая, и мы бросаемся в реку прямо в одежде. Река быстрая, вода желтая мутная с илистой взвесью, глубина не выше колена. В воде лежат буйволы, и мы плюхаемся между ними и пьем. Буйволы не обращают на нас внимания и спокойно жуют свою жвачку, а мы среди них лежим, пока не будет подана новая команда. Вот коровы бы, наверное, вскочили, увидев бросившихся к ним 40 человек, а буйволы даже не пошевеливались.
На ночь выставлялись часовые – это входило в программу обучения, часовым выдавалась винтовка, но без патронов. Ой, как трудно не заснуть, когда знаешь, что охранять нечего, что это игра, но не с тобой, а над тобой. Я был один из тех, кто этого не ощущал и относился к этому серьезно, но удержать глаза открытыми, сидя в два часа ночи на посту в классе за партой – неимоверно трудно.
Рано утром, перед подъемом, «стоя на часах», я увидел, как местный из аборигенов пошел в уборную во дворе школы со специальным кувшинчиком (комган) для подмывания, как того требует исламская этика. Это, между прочим, хороший, полезный обычай. А как же он будет в армии? Да мало ли от каких полезных и нужных обычаев приходится отказаться в армии.
На одном из занятий по программе обучения было положено продемонстрировать нам психологическое воздействие на противника звука взорвавшейся гранаты. На этом занятии присутствовало несколько тыловых офицеров – им это тоже было интересно. Нас вывели на обрыв над рекой, и офицер бросил гранату, а она не взорвалась, и упала в воду на глубине сантиметров двадцать, тридцать, но в мутной воде ее было не видно. Оставить ее в реке было нельзя – ее могли найти дети.
В числе добровольцев, сделавших шаг вперед, был и я. Добровольцев на весь лагерь нашлось трое. Мне повезло – гранату нашел я, и мне объявили благодарность. Оказалось, что офицер забыл снять взрыватель с предохранителя. Теперь он сделал все, как надо, бросил гранату, и она взорвалась. После этого старший офицер объявил, что надо сбегать туда-то и найти того-то, чтобы тот пришел. Спросили добровольца, я опять вызвался и побежал, но того там не оказалось, и я пришел и сказал, что задание не выполнил. На что старший офицер сказал:
- Ну, как же не выполнил? Выполнил.
Из всех команд, которые мы должны были усвоить за время обучения, наибольшее впечатление оставила команда: «Запевай!».
Кормили нас в одной из столовых города. По городу в столовую мы должны были идти с занятий или из «казармы» бодро и с песней. Мы плетемся, и раздается команда «Запевай!», а взвод молчит. Раздается команда: «Взвод!» – это значит, что мы должны поднять головы, расправить плечи и печатать шаг. Шаг стал немного тверже и раздается команда запевать, а взвод молчит. Тогда раздается команда: «Воздух!» – мы прямо на улице ложимся в дорожную пыль. Через некоторое время слышим: «Отбой, становись, шагом марш» и все повторяется сначала. Мы несколько раз проходим мимо столовой.
Столовая городская, для нас отведено определенное время, так что гонять до бесконечности офицер нас не может, поэтому результат получается разный, но чаще мы сдаемся и запеваем.
Свободное копирование
